Как влюбить дракона (СИ)

Эрик же времени не терял. Взял Лику за руку и что-то шептал на ушко. Что-то такое, отчего она явно смущалась и то и дело покрывалась румянцем.

— Ваше величество… — проворковали над ухом.

В нос ударил столь сладкий миндально-цветочный аромат, что Адайн едва не сморщился.

— Как вам местное вино? — на пустующее слева от него место уселось прелестное создание, укутанное в мадхавский розовый шёлк, золотые цепочки и плотный парфюмерный кокон.

Выбеленные волосы девушки были завиты в небрежные локоны, глаза и губы искусно подкрашены, длинные острые коготки покрыты нежно-розовым лаком.

— С кем имею честь?

— Ах, прошу прощения… я посмела нарушить ваше уединение, — покорно вздохнула девица. — Я просто подумала: когда, если не сейчас?.. Герцогиня Презанская Гвиневра к вашим услугам.

«Принцесса Риамонта?» — Адайн вглядывался в черты лица, показавшиеся ему знакомыми.

— Вы не узнали меня? — улыбнулась Гвиневра Риганштад. — Не удивительно. Давно мы с вами не виделись.

Действительно с тех пор, как сестра Эрика покинула Ардар, от неё не было ни слуху, не духу. Казалось, она игнорирует свет.

— Столько всего изменилось, — продолжала взмахивать накрашенными ресничками Гвен.

— Угу.

«Например, цвет волос и повадки».

— Ну так как вам вино? — Гвен прокрутила в пальцах тонкую ножку зелёного стекла.

— Сносно.

— Вы, как всегда, немногословны…

«А вы — неожиданно навязчивы,» — промолчал Адайн.

Его выручил оркестр. Заиграли медленный вальс по мотиву древней драконьей песни, которые когда-то ходили по свету, и Адайн понял, что делать.

— Прошу прощения, вынужден вас оставить, — поднялся он из-за стола.

— Моя комната смежная с вашей, — неожиданно прошептала Гвиневра.

И прежде, чем Адайн успел произнести что-то вроде: «Надо же, вот это совпадение», риамонтка загадочно улыбнулась:

— Осмотрите внимательнее свой шкаф.

Ликария

Кажется, Эрик выпил чуть больше собственной меры. Ликарии и так было не по себе от его компании, а после очередного скабрезного анекдота захотелось просто сбежать. Но этикет…

«К Хосу бы этикет, да только это свадьба моей подруги. Нельзя устраивать скандал».

Настроения не добавляла и Гвен, которая нагло уселась подле Адайна, игриво кокетничала и стреляла глазами. И Адайну это, кажется, нравилось. Во всяком случае, он не показывал признаков недовольства.

«Ещё бы».

Ликария признавала: время пошло Гвиневре на пользу — она похорошела, слегка округлилась сверху, осветлила волосы и научилась носить косметику.

«В отличие от меня, которой некогда заниматься собственной внешностью».

В памяти всплыл вечер, когда Лика застала их вместе… сердце будто тупой иголкой пронзили, оживляя старую боль. Ноющую, блёклую, похороненную под завалами страшных переживаний, под слоями новых эмоций и мыслей, порождённых днями и месяцами трудов над необъятными целями и практическим нерешаемыми задачами.

Нельзя позволять той боли проснуться. Нельзя тянуть за ниточку. Кто знает, что выйдет наружу? В ту ночь её сердце разбилось. А дальше была беспросветная липкая тьма…

«…запечатанная обещаниями: не любить больше Адайна. Принимать его помощь. Уважать. Благодарить. Но не любить».

Ликария выдернула свою руку их цепких пальцев короля Эрика и пригубила бокал.

— Ваше величество? — король Риамонат запнулся на середине очередной пошлой истории.

«Нельзя давать старой ревности проснуться. Завтра же я покину Мадхаву и постараюсь не думать об…»

Взгляд против воли остановился на середине зала, сквозь который к ней решительно шёл драконий король. Как назло, оркестр играл вступление к вальсу.

«К драконьему вальсу. О, нет».

Если дракон пригласит её…

«Но он ведь не пригласит? Он просто хочет откланяться».

…ей придётся с ним танцевать. Иначе это будет трактоваться присутствующими, как неуважением к культуре и обычаям Грайгцура, что может повлечь долгосрочные дипломатические последствия, особенно если учесть, что в кулуарах всё ещё есть недовольные, обвиняющие её в слишком тесном контакте с драконами, и плевать, что она долгие годы выстраивала равноправное, равноудалённое сотрудничество со всеми тремя королевствами… А ещё она выпила, наслушалась всякого, и вообще с ней в последнее время творится странное: на мужчин поглядывает, о детях подумывает, даже велела мастеру Боттлому, который генеалогиями занимается, поискать в старых записях практику применения в истории звания «принц-консорт». Так, на всякий случай.

«Короче, нельзя мне с ним танцевать! И не танцевать нельзя!!»

— Ваше величество, — подошёл Адайн вплотную к столу, где сидели Ликария с Эриком. — Окажите мне честь, — протянул он руку, не оставляя сомнений в намерениях.

«Хос!!!»

Ликария подняла на дракона взгляд, полный скрытой мольбы, и едва заметно качнула головой, надеясь, что Адайн поймёт. Но Адайн не понял. Лицо его оставалось непроницаемым, рука всё ещё висела в воздухе. Ситуацию усугубил захмелевший Эрик, который против всяких приличий ухмыльнулся и процедил:

— Её величество ясно дала понять, что не танцует сегодня.

— Напротив, — вежливо улыбнулась Ликария. — С удовольствием принимаю ваше приглашение.