Больно. Неприятно. Как ни крути, а удар. По самолюбию удар, и удар просто. Как при любом ударе надо напрячься, чтобы сдержать его и чтобы его пережить.
Что же произошло?
Слава Богу, что ребенок жив. Как правило, пневмония сейчас вылечивается.
Что же Ты хотел мне показать этим, Господи?
Прости мне мое самомнение и тщеславие…
Будь внимательна! Иди на активный вызов сама, проверяй, как чувствует себя ребенок. Да хоть позвонила бы…
Это самое трудное в работе участкового врача. Постоянно находишься на лезвии ножа. Посмотрела ребенка, ушла, а ему стало хуже. Доказывай потом, что, когда ты его смотрела, ему было не так плохо, как стало потом. И хрипов не было, и температура была 37,2, и ничто не предвещало беды.
А если врач находится в постоянной усталости, в постоянном напряжении от хронических нагрузок и перегрузок… Инстинкт самосохранения шепчет в ухо: «Не ходи… Нормальный пятилетний ребенок, нормальная мама… все там хорошо, а ты попрешься…»
Я не знаю, кто там, наверху, разрабатывает нормы для врачей. Когда я начинала работать, на участке было семьсот детей, и это было нормой. Сейчас – девятьсот, и это опять норма. Когда начинала, вызовы принимали до полудня, и это было нормой. Сейчас: летом – до двух часов дня, а весной, осенью, и зимой – до четырех. И это тоже норма.
У нас два участка свободны, на них отсутствуют врачи. Хочешь ты или не хочешь, а тебе «раскидают» вызовы отсутствующих коллег. И не дай Бог заболеет кто-нибудь из нас! Его вызовы и приемы тоже «раскидают»…
Почему так происходит? Почему «загоняют» участковых врачей и всю поликлиническую службу? Между прочим, одну из последних действительно бесплатных служб в нашей стране.
«Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?» Не хочется думать о том, что наша служба будет упразднена. Но если и будет упразднена – не хочется думать о том, что в результате перемен пострадают дети. Такие, как на моем участке. Родителям которых, в массе своей, трудно будет оплатить услуги врача.
Уже сейчас людям приходится отказываться от операций и других сложных врачебных мероприятий потому, что у них нет денег. Я знаю несколько случаев, когда люди предпочли смерть, чтоб не стать причиной полного разорения семьи.
Неужели коммерческий дух коснется и детской поликлиники?
А пока…
Не хочешь работать – уходи. Вот и уходят, и молодые не приходят. Кому это нужно? Кому это выгодно?
Я не знаю. Надо что-то менять…
Участковый врач – самое низовое медицинское звено. Как «не счесть алмазов в каменных пещерах», так не счесть требований, разнарядок и приказов, которые сыплются на его, чаще всего уже седую, голову.
Участковый врач стоит на «семи ветрах». Он открыт со всех сторон.
Погода и отсутствие машин; начальство местное; начальство свыше; больные просто (количество); больные настоящие, тяжелые и трудные, вздорные; жалобы (по делу и без)… Шесть…
Чтобы выдержать этот прессинг, надо обладать крепким здоровьем и устойчивой нервной системой.
Седьмое – это Бог. Прости, Господи. Тут уж не прикинешься, не отговоришься, не соврешь…
Не зря на меня пишут жалобу. Прости… оправдываться я не буду. Если примут мои извинения, я их принесу. Если потребуют объяснительную – напишу. Если будет выговор – приму. Если лишат премии – что ж…
Если больной перейдет к другому врачу – пусть…
Я ведь уже собралась уходить из участковых… хоть куда… хоть куда-нибудь уйти-перейти, только не вызовы.… Не это постоянное испытание! Уйду!!
Это уже крик души…
Опять!
Куда ты все рвешься? Куда – от Божьей воли? Где же твое смирение…
Знаю, что виновата перед ними.
О служении больным
Св. авва Дорофей: «Больным угождай, главное для того, чтобы чрез это приобрести милосердие… притом же, когда и ты заболеешь, то Бог воздвигнет человека, который послужит тебе; ибо Он сказал: