Как живете, дети?

Каждодневное общение с моими второклассниками все больше и больше убеждает меня в том, что действительное детство детей — это процесс взросления, действительное счастье ребенка — это ощущение того, что он взрослеет, он уже большой. Однако взросление само собой, без социального общения не происходит, и для него очень важно утвердить свою взрослость именно в среде тех, кто старше. Ну, конечно, это не значит, что одновременно дети приобретают и соответствующий опыт. Они стремятся войти во взрослую жизнь всегда чуть раньше, чем сами готовы для нее. Они пробуют, испытывают себя в том или другом (хорошем или плохом) деле, которым обычно заняты взрослые.

Нам, взрослым, надо и радоваться стремлению детей стать поскорее взрослыми и бояться, ибо дети могут войти не в такую жизнь взрослого, к которой мы готовим их. Они могут войти не в трудовую жизнь, что в действительности и есть сущностная черта взрослого сознательного человека, а в ту легкую жизнь, которая осуждается обществом. Ребенок может утверждать свою взрослость тем, что пристрастился к некоторым пагубным для его здоровья привычкам и искажающим его жизнь поступкам.

Вот вышел сегодня из туалета Бадри. Он почему-то долго там возился. Выходят из туалета «взрослые» старшеклассники, они хлопают по плечу мальчика, молодец, говорят, есть у тебя успехи. И Бадри доволен похвалой старшеклассников.

— Подойди ко мне! — говорю мальчику. — Когда у тебя день рождения?

Я знаю, когда его день рождения. Мне нужно, чтобы он что-то сказал мне, а я в это время успею вдохнуть воздух прямо из его рта. Мальчик открывает рот, и мне сразу все становится ясно. Становятся понятными каждодневные туалетные увлечения мальчика, его неестественные связи и близость со старшеклассниками, причина бледности его лица. Я волновался за него, несколько раз пытался связаться с родителями и выяснить, не болен ли он чем-нибудь. Но родители были так заняты, что мне не удалось повидаться с ними. Ожидал всего, но не этого. Нюхаю пальцы мальчика. Как это могло произойти? Он входит во взрослую жизнь через строго запретную детям и подросткам дверь, прекрасно зная, что нельзя входить в эту дверь. Потому и смотрит теперь на меня с испугом. Ну как, мальчик, пустить мне тебя дальше в эту «взрослую» жизнь или вернуть немедленно в свое положенное детство? Тут у меня нет альтернативы.

— Значит, скоро тебе исполнится 9 лет? — и я забираюсь в его карманы. Вот скомканная половина сигареты, я прячу ее в кулак, чтобы никто не заметил. Мой дружелюбный тон сразу обрывается.

— Неужели это правда?! — говорю я возмущенно.

Почему я не подумал о том, что следует провести профилактические меры? Ведь это могло произойти! Ну что же, что в моей прошлой практике во II классе ничего подобного не было! А возможно, и было, но я не мог представить себе такое, потому ни разу ничего не заметил! Дети находятся в постоянном общении со взрослыми и видят, чем они увлечены, они общаются и со старшими по возрасту ребятами.

Как мне теперь поступить с этим маленьким, который пробует свою взрослость в курении?

Накричать на него? Нет, это не мой стиль воспитания, не верю я такому методу извержения гнева.

Взять с него слово, что больше не будет? Нет, это будет слишком мягкой реакцией на такой необычный в жизни второклассников поступок.

Сохранить его тайну и простить? Конечно же, нет, это будет скорее поощрением, нежели предупреждением.

Дать детям на осуждение? Рискованно, потому что дети могут разорвать с ним дружбу, а если узнают и родители, то они могут запретить своим детям дружить с «плохим» мальчиком.

Может быть, вызвать родителей и сказать, чтобы они проявили больше внимания к мальчику? «Видите, чем ваш сын занимается, и вам все некогда за ним присмотреть, прийти в школу!» Однако, зная их, я представляю, какие будут приняты меры, какой скандал поднимется в семье. Конечно, я должен сообщить о случившемся, но одновременно нужно дать родителям строгие наставления, как действовать.

А если повести его к врачу? Пусть тот с помощью наглядных плакатов напугает его! Да, но и это не решающая проблему мера.

Надо дать ему жизненный урок, строгий, доступный, внушительный. На что этот урок должен опираться? Может быть, надо, чтобы он был жестоким? Пройдут годы, и, по всей вероятности, вспомнит он добрым словом и меня, и своих родителей за то, что мы дали ему урок на всю жизнь. Да, именно урок, длительный, долгий, а не 35-минутный я должен ему преподнести. Он нужен и другим. Ему — урок предотвращающий, а всем остальным — урок профилактический. Урок этот должен быть продуманным, глубоким, он должен привести и его, и всех остальных вместе и в отдельности к критическому осмыслению некоторых поступков взрослых.