Какая чушь. Как 12 книг по психологии сначала разрушили мою жизнь, а потом собрали ее заново

Я спустилась на пол и достала свою Карту желаний, которую прятала за столом. Изображения зеленого сока и йоги теперь были пыльными и с завернутыми краями. Я окинула взглядом все, чего хотела в марте. Я так и не начала путешествовать, и солист рок-группы так и не постучался в мою дверь. Несмотря на это, я пила много зеленого сока и занималась йогой, в одежде и без нее… Означало ли это, что в этом что-то есть?

Рядом с Картой желаний валялась упаковка с ангельскими картами. Я вытащила одну по старой памяти: «Верь и надейся». В тот месяц, когда я изучала ангелов, меня бы взбесило такое туманное высказывание, но теперь оно казалось довольно приятным. Просто маленькое позитивное сообщение, чтобы помочь тебе пережить это день. Что в этом плохого?

Я взяла коробку и положила ее на полку рядом с пострадавшим от воды экземпляром «Послать все на…» Ах, «Послать все на…», даже произнося одно лишь название, я чувствовала облегчение. Эта книга была обманчиво глубокой и мудрой. Младший брат-матерщинник «Силы настоящего», моей самой любимой книги из всех. Я пролистала ее, взяв с прикроватного столика. Она часто открывалась на исчерканных страницах. Почти все поля были испещрены возгласами «ДА!» и восклицательными знаками, как Библия сумасшедшей старухи. Каждая ее страница действительно содержала в себе свою небольшую мудрость.

Как и все остальные книги, которые я прочла. Даже тем, которые мне не понравились, было что предложить. Хотя бы одно правдивое предложение. Что-то, что заставит вас посмотреть на мир по-другому.

Но что теперь с ними делать?

Часть меня хотела выбросить их все – или даже сжечь, – чтобы обозначить конец эпохи, но это было как-то неправильно. Мы через столько прошли вместе.

Эти книги и их авторы действительно были моими компаньонами больше года. Временами мне казалось, что в моей голове живут двенадцать человек и каждому есть, что сказать по поводу происходящего. Несмотря на то, что я любила каждого из них, нам там становилось тесновато.

Я позвонила маме.

– Ты где? – спросила я.

– В торговом центре, покупаю наволочки. А ты?

– Дома, делаю уборку. Я решила закончить с саморазвитием.

– О, это хорошо, – сказала она со вздохом.

Мы немного помолчали, а потом она задала мне тот же самый вопрос, который я задавала Рейчел:

– Как думаешь, это помогло?

– Не знаю. Я не исправилась. Все еще в долгах и без пары… – сказала я.

Она удивилась:

– Я и не думала, что ты собираешься исправиться, Мэриэнн. Я думала, что ты хочешь узнать себя получше. И теперь ты действительно хорошо себя знаешь.

Я приняла это за критику.

– Я знаю, ты считаешь меня эгоистичной и самовлюбленной, – сказала я.

– Нет, Мэриэнн, я так совсем не считаю, – ее голос стал высоким и строгим, как когда она отчитывала нас детьми. – Ну то есть да, временами, но я также думаю, что ты поступила очень храбро. Ты столкнулась лицом к лицу с вещами, в которых люди всю жизнь боятся себе признаться, а это требует мужества. Я никогда не думала над тем же, что и ты, никогда не задавалась такими вопросами. Я просто принимала все, что со мной происходило. У меня не было никаких амбиций. Мне бы хотелось иногда тоже размышлять обо всем, как ты. Я очень горжусь тобой. Я не могла бы гордиться больше.

Мои глаза наполнились слезами. Это, наверное, было самое приятное, что я слышала от нее в своей жизни.

– Спасибо, мам.

– Ты хорошая девочка, – сказала она.

Эта была высшая похвала от мамы в детстве – и очень редкая, а оттого еще более могущественная. Но сейчас я испытывала по поводу ее смешанные чувства. Может, в этом была часть моей проблемы: я всегда старалась быть хорошей девочкой? Делать все правильно? Старалась всем понравиться? Я знала, что мама говорит это любя, но чувствовала, что мне надо перестать все время стараться быть хорошей девочкой. Перестать стараться, совсем. Просто быть той, кто я есть. Со всем хорошем и плохим.

Но ей я этого не сказала. Вместо этого я сказала:

– А ты хорошая мама.

Воцарилась тишина.

– Что ж, мне очень повезло с дочерьми. Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю.

Снова тишина.

– Ну ладно, хватит болтать. Мне надо успеть в «Уэйтроуз» до закрытия.

Я положила трубку, села на кровати и заплакала. Снова. Если этот год и изменил меня как-то, то превратил в человека, который все время плачет.

И вот она я. Со всем разобралась. Подошла к концу пути. Мне это казалось знаменательным. Важным. Эмоциональным. Но одновременно разочаровывающим.

Никакой финишной ленточки. Никаких призов. Никакого чека от Вселенной на 100 000 фунтов. Только я, сижу на кровати в окружении селф-хелп-книжек.

Я подняла свой практически нетронутый экземпляр «Исцели свою жизнь».

Я чувствовала себя виноватой перед милой Луизой, бабушкой селф-хелп, за то, что не уделила ей должного внимания. Но мне показалось, что она бы все правильно поняла. Мое нежелание читать еще одну селф-хелп-книжку было знаком того, что я уже исцелила свою жизнь.

Я встретилась лицом к лицу со своими демонами и все еще держалась на ногах. Более того, я держалась очень крепко. Я нашла мир с самой собой и обрела свое место.