Какие большие зубки

Я подумала обо всем, о чем могла бы ее попросить. Ведь у нее много денег, не так ли? И она путешествует по всему миру? Я могла бы попросить у нее одежду, книги, уроки, поездку в любое место, куда только захочу. Но вдруг я поняла, что то, чего я хочу, она не сможет мне дать, потому что это невозможно. Я подумала об Артуре. О том, что я чувствовала, когда мы с ним вместе стояли среди толпы на похоронах: словно мы наедине, несмотря на всех людей вокруг. О том, как он рассказывал мне разные истории. Столько историй мне еще хотелось от него услышать.

– Ты очень добра, – сказала я. – Но вряд ли кто-то способен дать мне то, чего я хочу.

И я рассказала ей об Артуре и Луме. О том, что он назвал некой фазой, через которую мы все проходим. Только о Рисе я упоминать не стала. Пока я все это говорила, grand-mère слушала меня, приложив ладонь к щеке в изумлении.

– Боже! – сказала она. – Как же ты бескорыстна! Уступить его сестре, хотя очевидно, что они совершенно не подходят друг другу. А мне еще казалось, ты на него странно смотришь. Он же пустышка, ничего из себя не представляет. Но можем начать и с него, а потом, быть может, тебе захочется большего.

Она бы так не говорила, если бы знала его так же хорошо, как я. Но я лишь сказала:

– Но он встречается с Лумой.

– Давно? В любом случае они ведь не женаты, не так ли? И детей у них нет? – Она подставила лицо ветру и безмятежно улыбнулась. – Ты можешь его заполучить. Тебе для этого нужно лишь одно: решимость.

Я задумалась. Может, она и права. Но что тогда делать с Рисом? Лума достаточно сильна, чтобы давать ему отпор, а я? Я представила его зубы на своей шее и попыталась выкинуть это из головы. И было еще кое-что. Мне была невыносима мысль о том, чтобы поступить с Лумой так жестоко. Я вспомнила, как мы пели в гостиной, какое облегчение я почувствовала, когда поняла, что ничем не смогу испортить ее пение. Вспомнила, как прекрасно наши голоса звучали вместе. Мне так захотелось вернуться в детство, когда у меня не было предчувствия, что нам придется сцепиться, чтобы получить то, чего мы обе хотим, потому что тогда мы хотели одного: быть рядом.

– Ну, не знаю, – сказала я. – Не хочу, чтобы Лума была несчастна.

– Ей мог бы встретиться другой мужчина, более подходящий, – сказала grand-mère. – Нам просто нужно подыскать кого-нибудь. Ты пока работай над Артуром, а я подумаю о его замене.

– Я не хочу над ним работать, – возразила я. – То есть, не хочу до тех пор, пока она сама от него не откажется.

– Это очень благородно с твоей стороны, – сказала она. – Но я хочу, чтобы ты знала: твои чувства важны ничуть не меньше ее. Она слишком долго получала все, чего хочет. Так что если чего-то хочешь ты…

Мне хотелось снова оказаться в океане, плыть под самой поверхностью воды, глядя на эту огромную яркую луну. Но я промолчала об этом. Я вглядывалась в лицо grand-mère, пытаясь распознать, чего она от меня ждет. Она надеется, что я проявлю силу, достаточную для того, чтобы получить желаемое. И если я смогу, это впечатлит ее. Так ли это плохо – хотеть этого?

– Я расстроила тебя? – спросила она. – Прошу, скажи, что я сделала не так, и я все исправлю.

– Нет, – сказала я. – Просто… а, ерунда. Просто мне кажется, будто Луме все достается слишком легко.

– Тебе не следует завидовать ей, – сказала grand-mère. – Она ленива, испорчена. Когда ее красота увянет, в ней не останется ничего особенного.

Я была в шоке. Ее слова были более жестоки, чем все мысли, которые я когда-либо допускала о Луме. Но разве это так уж далеко от правды? Лума действительно все время пролеживает бока. Играет в игрушки. Что она вообще знает о тяжелой работе? Не то что я. Grand-mère, должно быть, почувствовала мои сомнения, потому что потянулась ко мне и похлопала меня по руке.

– Не волнуйся, – сказала она. – Твоя сестра будет вполне счастлива. Мы подыщем ей мужчину, который придется ей по нраву, она выйдет замуж и заживет простой счастливой жизнью. Она очень удачлива, правда. Людям вроде меня и тебя приходится прикладывать куда больше усилий, чтобы получить вознаграждение. – Она улыбнулась. – Но я видела, какими глазами Артур смотрит на тебя. Думаю, ты сможешь заполучить то, чего так хочешь.

– Правда?

– Правда.

Она взяла мою руку в свою маленькую, обтянутую перчаткой ладонь и повела меня обратно к дому.

– Спасибо, – сказала она. – Я так счастлива быть здесь, проводить время с тобой. Я всегда мечтала о такой дочери, как ты, и теперь мне кажется, что моя мечта сбылась.

Никто никогда так долго не держал меня за руку; я не знала, как вести себя в ответ: сжимать ли ее ладонь или просто позволить ей держать мою. Grand-mère потянула меня за собой, и я позволила ей вести меня. Мне хотелось, чтобы эта прогулка длилась вечность: только я и бабушка, которая любит меня, не отвергает меня. Называет меня своей дочкой. Не мою маму, не мою сестру или кого-то еще. Меня.