Какой простор! Книга вторая: Бытие

— Сегодня в одиннадцать часов утра, открывая заседание XI Всероссийского съезда Советов, товарищ Калинин объявил делегатам о тяжелой потере, постигшей партию и народ, — зарокотала телефонная трубка. — Под моим председательством заседала комиссия по организации похорон. В специальном бюллетене мы известим население столицы, что тело покойного прибудет в Москву в час дня… Порядок встречи тела делегациями, а также порядок шествия от вокзала до Дома Союзов объявим особо… Кроме делегаций, никто в район вокзала допускаться не будет… Тело Владимира Ильича до похорон будет находиться в Колонном зале Дома Союзов. — Дзержинский закашлялся, и сухие звуки кашля с минуту отзывались в трубке. — Доступ к гробу будет открыт с семи часов вечера 23 января… О дне похорон объявим особо… Моссовет все спектакли, киносеансы, концерты и всякие увеселения с 22 по 27 января отменил. Экстренный выпуск газет «Правда» и «Известия» выйдет с Воззванием ЦК РКП(б) к партии и ко всем трудящимся, с Воззванием Исполкома Коминтерна и Приказом Реввоенсовета республики.

— Экстренный выпуск надо напечатать как можно раньше и обязательно совместный, объединив обе газеты, — сказал Сталин и, помолчав, вслушиваясь в слова, несущиеся по проводам, добавил: — Надежда Константиновна заснула. — Не взглянув на замершего часового, Сталин рывком повесил трубку и пошел к выходу твердой походкой, с нажимом на каблук.

Закутанные в теплые шубы, осыпанные бисерными капельками растаявшего инея, Каменев, Бухарин и Зиновьев, только что прибывшие из Москвы, расступились перед ним, давая дорогу.

Всю ночь в Горки съезжались члены ЦК партии, наркомы, депутаты ВЦИК, военачальники Красной Армии. Молча подымались они по крутой лестнице в маленькую комнату, где в дубовом гробу, обитом красной материей, одетый в неизменный зеленый френч с кожаными пуговицами, лежал Ленин. Тут же, прислоненная к стене, стояла, отбрасывая радужные лучи, стеклянная крышка гроба.

Бросив беглый взгляд на спокойное, словно у спящего, лицо Ленина с подстриженными усами и небольшой бородкой, каждый из приехавших смахивал навернувшуюся на ресницы слезу и выходил, уступая место другому.

Мария Ильинична и Надежда Константиновна с опухшими от слез лицами всю ночь провели у гроба.

Не выходил из комнаты и Сталин. Иногда он приближался к высокому окну и, глядя в темноту ночи, покусывая кончики черных усов, думал. Фигура его неясно отражалась в стекле окна, и он как бы стоял у собственного портрета.

Все комнаты нижнего этажа заняли приезжие. Никто не курил. Разговаривали вполголоса. Верхняя одежда была кучей свалена в телефонной комнате.

Лука, выделенный в караул, который должен был сопровождать гроб до Москвы, лег в постель рано. Утром он вышел из северного флигеля и, подняв воротник шинели, посмотрел на термометр — синий столбик упал до тридцати.

Светало. Невыспавшиеся люди поспешно одевались, выходили во двор и, углубившись в аллею, жадно курили.

— Пора! — послышалось наверху.

Было десять утра.

Гроб с телом Ленина понесли вниз по узкой лестнице и мимо засыхающей елки, увитой золотой канителью, ягодами стеклянных бус и полусгоревшими цветными свечами, — забавы маленьких друзей дедушки Ленина. Задели за ветку, осыпавшуюся желтыми иглами хвои. Было тихо, только кинооператоры нарушали покой треском своих аппаратов.

Гроб вынесли во двор, и тотчас к нему бросилась толпа крестьян. Женщины, мужчины, старики, дети заголосили вразнобой. Снежинка, покружив в воздухе, упала на высокий лоб Ленина и не растаяла.

Мужчины сняли шапки и тут же нахлобучили их по самые глаза. Лютый мороз щипал за уши.

Калинин с искаженным му́кой лицом попросил приопустить гроб, наклонился над ним, поцеловал Ленина в губы, сказал:

— Закройте тело. — Гроб накрыли стеклянной крышкой. И, возвысив голос, Калинин сказал: — Пошли!

Большевики гуськом двинулись по разметенной аллее, четверо передних несли гроб на плечах. Фрунзе поддерживал под руку состарившуюся за две бессонные ночи Надежду Константиновну.

Толпа крестьян шла сбоку аллеи. Лука, идя в группе курсантов позади гроба, видел, как впереди мелькал между березами Тишка в огромных материных валенках, а рядом с ним прыгал и кувыркался в снегу лохматый пес. Этот Тишка знал, что Ленин пожертвовал голодающим свою большую золотую медаль, полученную при окончании Симбирской гимназии.

Аллея оборвалась, и впереди, будто море, засверкало чистое заснеженное поле. Выбрались на широкую дорогу, ведущую к станции. Сильный ветер нес навстречу колючую поземку. Впереди на розвальнях, запряженных одной лошаденкой, ехал бородатый мужичонка, посыпал свеженарубленным ельником путь.

На холмах вдоль дороги, расчищенной за ночь, стояли толпы крестьян. Когда процессия медленно проходила мимо них, мужчины снимали шапки, бабы кончиками платков вытирали горючие незамерзающие слезы. Многие пристраивались в конце шествия.

Показалась станция Герасимово.

Калинин снял варежку, посмотрел на часы и, словно не доверяя стрелкам, приложил часы к распухающему, примороженному уху. Надо было торопиться, чтобы вовремя прибыть в Москву.