Календарь Морзе

— Проф, не для эфира, а между нами, — спросил я его, запустив музыкалку, — хоть какие-то гипотезы о причинах есть? Прогнозы? Варианты действий?

— Антон, — сказал он, непроизвольно оглянувшись, — я могу только в частном порядке, как обыватель обывателю…

— Да-да, — радостно подхватил я, — именно! Как он ему.

— Исходя из наблюдений за развитием ситуации, обратная экстраполяция дает возможность предположить, что причиной или, если угодно, первотолчком ситуации был всего один человек. Вы наверняка слышали кучу местных легенд о том, что Стрежев находится… хм… в некоторых особенных отношениях с мирозданием?

— Еще бы, — подтвердил я. — Пурсон готов рассказывать это каждому, кто имеет уши, чтобы слышать, и недостаточно ловок, чтобы удрать.

— У всех этих легенд есть общее. В какой-то момент горожане настолько боялись наступления завтрашнего дня, что город как бы шел им навстречу. Однако я считаю, что для этого достаточно одного человека. Какого-то особенного человека, который… не знаю. Может быть, имеет специфический талант. А может, настолько сильно не хочет наступления завтрашнего дня, что реальность не может этому желанию противиться.

— Один человек? — засомневался я. — Вы же сами только что говорили, что один вечерний не победит девяносто девять утренних! Это вам каждая «сова» подтвердит!

— Один человек — это как запал, детонатор ситуации. Для нашего времени характерна всеобщая боязнь будущего, апокалиптические ожидания. Медиа — простите, Антон, ничего личного, — в погоне за вниманием и трафиком накручивают спираль ужасов, обещая впереди только кризис, войну, эпидемии, экологические катастрофы и рост цен на алкоголь. Мир вокруг ускоряется на глазах, изменения происходят настолько быстро, что люди живут в непрерывном футуршоке и стрессе от потока изменений. Ну и неизменное личное — с каждым днем каждый и становится ближе к смерти. Еще не так давно люди считали, что в будущем будет лучше, чем сейчас. Но теперь сформировано преобладание обратной точки зрения.

— Ну так это просто коммерция, — сказал я. — Все эти «живи сейчас», «не откладывай на будущее» и так далее. Потребитель должен тратить и брать кредит, а не копить и инвестировать. От этого все «ноу фьюче» и «томорроу невер кейм», которыми накачивают подростков коммерческие контркультуры. Все ради того, чтобы сегодня они купили в кредит «Айфон».

— Причины не важны. Люди, не отдавая себе отчета, боялись будущего, и ситуация, когда оно не наступает, внезапно устроила всех. Но катализатором или, если угодно, точкой кристаллизации выступил кто-то один. На данный момент все, кто принимает решения в городе, со мной согласны, но…

— Вы не знаете, кто это?

— К сожалению, скорее всего, он и сам этого не знает. Мы проверили кучу перспективных вариантов — умирающие от рака, ожидающие конца света, религиозные сектанты и всякие мистагоги, внезапно уволенные отцы семейств, брошенные женщины… Пока все впустую. Но что, если это просто чей-то затюканный муж, к которому завтра должна была приехать вредная теща?

— И как вы отличите такого человека? А главное — что с ним сделаете?

— Ой, простите. Антон, заболтался я с вами, наговорил лишнего… — спохватился Маракс. — Не берите в голову, это не ваши заботы. Для вас главное другое — вы как работник медиа сейчас выполняете важнейшую роль по стабилизации обстановки в городе. Люди вас слушают день за днем, и это дает дополнительный якорь стабильности. Ваши календарные шутки, несмотря на некоторый, простительный в вашем возрасте цинизм, дают людям перспективу и уверенность, что все идет приблизительно как надо. Мы очень вам за это благодарны…

Черт, какой я, оказывается, важный! Прибавки, что ли, у Кешью потребовать?

Проводив профессора, без особой надежды, просто наудачу позвонил Анюте. К моему удивлению, послышались длинные гудки, а потом знакомый детский голос спросил:

— Алё, это кто?

Похоже, я ошибся в непривычном меню нового смартфона и выбрал не из контактов, а из последних набранных.

— Э… Привет. Я тебе днем звонил насчет квартиры. Взрослые не пришли еще?

— Нет, не пришли, — голос был растерянный и немного грустный.

— Слушай, с тобой все в порядке?

— Не знаю… Наверное…

— Чем ты занимаешься?

— Сочиняю палиндромы.

— Ого! Это же сложно! Я только про «лапу азора» знаю.

— Нет, не очень, на самом деле, — оживился голосок в трубке. — Если знаешь, как, то не так уж трудно. Нужно слово-зеркало, а от него вперед и назад перевертыши. Например, «сон в нос» или «вор влетел в ров» — это совсем просто. А «надо меч в чемодан» — уже сложнее. Главное — знать много разных слов и уметь их в голове как бы выворачивать…

— Ты, наверное, много слов знаешь?

— Пока не очень, но я читаю словарь!

— Какая умница! Отличница, наверное.

— Я? Не… Не знаю. Не помню… — голос в трубке опять стал грустным и растерянным. У меня крепло ощущение, что этот ребенок в какой-то беде.

— Слушай, у тебя там есть чего поесть?

— Поесть?

— Ну, еда, продукты… Не знаю — кастрюля борща в холодильнике, миска холодных котлет, батон с вареньем. Что еще едят дети?