Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Годовой цикл

Праздник «лодок-драконов» имел целью обеспечение благополучия, изобилия и в особенности доброго урожая. Хотя в Китае он не сопровождался поклонениями Божеству риса, как имело место, например, в Японии и на о-вах Рюкю, магия плодородия занимала видное место в сопутствовавших ему обрядах. По сообщению местной хроники г. Вэньчжоу (провинция Чжэцзян), лодочные гонки представляли собой не что иное, как «моление об урожайном годе». В описании уезда Шуньдэ (провинция Гуандун) сообщается, что у тех, кто выйдет победителем в состязаниях лодок, «непременно уродится богатый урожай» [Вэнь Чунъи, 1961, с. 81]. Известна строка из летней обрядовой песни хунаньских крестьян, которая гласит: «Если разноцветная лодка получит преимущество, в году будет добрый урожай» [Chao Wei-pang

, 1943, с. 12]. Возможно, лодка, представлявшая «счастливую» комбинацию цветов, рассматривалась в народе как высший символ благотворного начала праздника. Автор описания лодочных гонок в г. Чандэ прямо называет их «предсказанием об урожае». Наконец, есть основания считать бросаемые в воду стволы бамбука с рисом и соевыми бобами внутри символом женской утробы, хранящей в себе семена новой жизни.

Важная особенность праздника «лодок-драконов» — его тесная связь с традиционным символизмом дракона. Образ дракона в китайской традиции отличался особенной многозначностью и к тому же не оставался неизменным по мере исторического развития китайской цивилизации. Он возник, вероятно, из слияния нескольких родовых тотемов и первоначально выражал собой единство земных, водяных и небесных тварей, представленное чертами тигра, змеи и птицы. В нем, таким образом, находили воплощение идеи преемственности в животном царстве, связи природного и человеческого миров в жизненных метаморфозах, в «скрытой динамике самой жизни» [Lai, 1984, с. 333].

Позднейшие модификации образа дракона в Китае сохранили его изначальную амбивалентность. Дракон, превратившись впоследствии в верховное существо и символ императорской власти, мог быть, согласно традиционным представлениям китайцев, большим или маленьким, «свернутым» к «развернутым», добрым и злым, взмывать в небеса и уходить под воду. Он был, наконец, символом цикла умирания и воскресения и «не имел постоянного обличья».

В китайском фольклоре дракон фигурирует как существо хтоническое, обитающее в глубинах вод или в пещерах, но вместе с тем как владыка вод, распоряжавшийся дождями. Кроме того, в древней южнокитайской мифологии дракон служил средством передвижения для душ умерших (часто в облике бессмертных небожителей). Примечательно в этой связи, что усопшие предки прибывали на летний праздник в лодках, символизировавших драконов (недаром обряд спуска лодок на воду так и назывался — «приветствовать драконов» или «умывать драконов»).

Как владыка водной стихии, дракон в народном быту привлекал к себе особое внимание в 5-м месяце. Молодые посевы на полях Китая в этот период требовали много воды, а между тем начало 5-го месяца часто выдавалось засушливым. Неудивительно, что в деревнях моления о дожде в эту пору были особенно часты. В народном календаре существовали и даты выпадения первых обильных дождей. Одной из них был 13-й день месяца, который повсюду в Китае отмечался как праздник популярного божества Гуаньди. «Великая засуха не продлится далее 13-го дня 5-го месяца», — гласила старая народная поговорка [Ли Цзяжуй

, 1936, с. 78].

По свидетельству автора XVIII в. Се Чжаочжэ, уроженца провинции Фуцзянь, в его время 13-й день 5-го месяца считался днем рождения дракона [Се Чжаочжэ, 1958, с. 36]. По словам того же Се Чжаочжэ, среди фуцзяньцев бытовало поверье, что день летнего солнцестояния был днем «разделения драконов», когда в небесах два дракона «делили мир» между собой и каждый затем насылал дожди в подвластной ему половине мира [Се Чжаочжэ

, 1958, с. 236]. В Пекине в прошлом столетии 23-й день 5-го месяца иногда именовался «днем разделения драконьих ратей». С этого момента ожидались обильные дожди [Ли Цзяжуй, 1936, с. 78]. В районе нижнего течения Янцзы днем «разделения драконов» считался 20-й день 5-го месяца, и распространенная там поговорка гласила: «Двадцатого разделяются драконы, двадцать первого идет дождь, в каменистых расщелинах всюду есть рис» [Гу Лу, 1973, с. 3830]. Кик хозяин животворных дождей, дракон имел непосредственное отношение к магии плодородия. Именно символом возрождения жизни дракон представал в обрядности Нового года, в частности в «танце дракона», обрядах дня «пробуждения дракона» и пр. Примечательно, что во время регаты «лодок-драконов» беременные женщины, обращаясь к драконьей морде, украшавшей нос лодки, молили об удачных родах [Хуан Ши, 1936, с. 130].