Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Новый год

Обрядами поклонения предкам у китайцев, корейцев, японцев, тибетцев руководил глава семьи. Женщины не имели права даже присутствовать на этих церемониях. Во время исполнения обрядов, да и вообще во время «прихода» предков как бы осуществлялась коммуникативная функция новогоднего праздника, воссоединявшая прошлое, настоящее и будущее семьи. Обряды поклонения предкам были сложными: здесь были и угощения, и моления, и почитание. Они продолжались в течение первых дней Нового года.

При этом семья решительно отгораживалась от остального мира. У китайцев даже существовал обычай вечером, в канун Нового года, опечатывать ворота.

Все многодневные труды по убранству и украшению жилищ, приготовлению угощений, а также различные обряды, связанные с Новым годом, у китайцев, корейцев, японцев, тибетцев и монголов имели своей целью способствовать дальнейшему процветанию и благополучию семьи. Украшения из веток вечнозеленых растений (кипарис, сосна, бамбук, можжевельник) и растений, имеющих благоприятную символику (слива, персик), в различных комбинациях (сосна и бамбук в кадомацу у японцев, можжевельник у тибетцев, персик, сосна, кипарис у китайцев) обещают долголетие и процветание членам семьи. Разнообразные по происхождению и сюжету новогодние картинки (няньхуа

у китайцев, сэхва у корейцев) оберегают жилище в целом, а также отдельные комнаты и хозяйственные постройки от злых духов, нечисти, болезней; желают домочадцам долголетия, счастья, почета, богатства и особенно многочисленного мужского потомства. С пожеланием потомства была связана символика многих блюд новогодней трапезы. Здоровью и благополучию детей у корейцев, например, должна была способствовать и специально сшитая к празднику одежда, дополненная оберегами. Роль оберегов выполняли специальные «точки» из красной ткани или красных нитей, помещенные на детской одежде, красные ленты с благопожелательными иероглифами, разноцветные или, правильнее сказать, сшитые из тканей разного цвета рукава детских кофточек, особый магический смысл имело и использование иголки в ходе изготовления этой одежды.

В первые дни Нового года во многих районах Китая не рекомендовалось ничего выносить из дома, чтобы не «вынести счастья». У корейцев существовало поверье, согласно которому в один из первых дней Нового года, в день тигра, не полагалось отлучаться из дому, особенно этого не стоило делать женщине, так как в ее отсутствие тигр мог унести кого-нибудь из ее семьи.

Заботам о благополучии и процветании семьи были посвящены и обряды, имевшие своей целью очистительные, охранительные и прочие функции. Так, у тибетцев, в первые дни Нового года антропоморфные фигурки из теста (линга), якобы вбиравшие в себя все беды прошлого года, создавались в каждом доме.

У китайцев, корейцев, японцев, а также частично у тибетцев после 5-7-го дня в новогодней обрядности происходил перелом. И на первый план постепенно выходили обряды, которые имели, если можно условно их так назвать, «общинный» характер, т. е. это были обряды, имевшие своей целью «обеспечение» благополучия и процветания всего большого коллектива, общины, селения.

Интересно, что на вторую половину праздника у китайцев особенно, а также у корейцев, японцев и тибетцев приходится наибольшее число обрядов, связанных с магией плодородия, обрядов, проводившихся непосредственно на полях, около тутовых и фруктовых деревьев.

Главная отличительная черта обрядов, выполнявшихся в дни, близкие к 15-му числу, — это их массовый характер. Отныне праздник, прежде всего, объединяет всех здравствующих членов общины, деревни, селения, квартала. Богатому урожаю и процветанию всего общества должны были способствовать и китайский праздник фонарей, и «танец дракона», и «танец льва», приходившиеся на время полнолуния. Не случайно торжества этого праздника устраивались в складчину, на средства всей деревни или даже округи. В дни полнолуния у корейцев проводились обряды поклонения духу деревни. Для «ограждения» селений от эпидемии холеры корейцы устраивали сражения камнями, горящими факелами, перетягивали огромные, сплетенные из соломы канаты. Во всех этих мероприятиях участвовали уже жители не только одной деревни, а многих близлежащих селений. Для всеобщего «очищения» и благополучия зажигались в японских деревнях костры тондо, а у тибетцев сжигался большой сор — дугчуба, вмещавший в себя, по представлениям ламаистов, беды, болезни, невзгоды, неудачи уже не одной семьи, а всего общества.