Каллиграфия

Пользуясь случаем, Кристиан нанес ему один из своих обезвреживающих ударов, отчего тот с сипением отлетел в угол, где были сложены стулья.

— Мафия Морриса Дезастро!

— О горе мне! — простонал Федерико. — Ohimè![46]

— Что такое? — в один голос воскликнули Джулия и Кристиан.

— Моррис заказал мою голову на блюде под татарским соусом. И раз вы здесь, я больше не жилец, — сказал он, поднимаясь с груды поломанной мебели. — Дом наверняка окружен.

— Я бы не спешила со столь одноначными выводами. Хвоста ведь за нами не было. А если и был, с твоим виртуозным вождением мы от него наверняка избавились.

— Ты меня успокоила, сестричка, — Испустив вздох чахоточного больного, Федерико повалился на изъеденную молью перину. — Ваша взяла, синьор… как вас там…Кимура. Деретесь отменно, однако я бы посоветовал вам поизучать кулачные бои.

С такими словами двоюродный братец Джулии захрапел, как паровоз.

— Хм, и зачем это мафии понадобилась его голова? — проронила она, оттягивая пояс своего «бального» платья.

— По-моему, его беспокойство не стоит и выеденного яйца, — высказался человек-в-черном, расхаживая по комнате. — Меня больше тревожит, где мы переночуем. Твой брат настоящий грязнуля, доложу я тебе.

— Да-а, понятия не имею, где нам здесь примоститься. Пыль, паутина, какие-то ошметки… Фи!

— Точнее и не выразишься! — рассмеялся Кимура.

Они заночевали на открытом воздухе, выволочив из дома два более или менее приличных спальных мешка, и стрекот цикад представлялся им колыбельной мелодией, по сравнению с жутким храпом «Чайльд Гарольда».

— Будь я на месте Морриса, я бы тоже, наверное, потребовал его голову, лишь бы только никогда не слышать этих ужасных звуков, — сказал Кристиан сквозь сон.

Опрокинутое над ними небо мерцало мириадами ярких точек, и, вместо того, чтобы спать, Джулия выискивала созвездия да гадала, где сияет полярная звезда. Какой-то жук надоедливо жужжал у нее над ухом, из рощи слышалось уханье и запоздалая птичья возня.

«Не мог Федерико вот так взять и ни с того ни с сего отключиться, — подумала она внезапно. — Притворщик. Решил от нас отделаться. Интересно, чем он занят теперь».

А Федерико полежал-полежал, нащупал впотьмах свечку, да и стал собирать вещички, которых у него было раз, два и обчелся.

«Что делать с камнем? Что с камнем-то делать? — судорожно думал он. — Коль меня схватят, камень отберут, а самого в море потопят или пристрелят, как собаку. Э, так пусть им лучше ничего не достанется!»

«Сестричка двоюродная хороша, — облизывался он, приотворяя дверь. — В другое время, может быть, и приударил бы за ней. Да если бы не этот азиат, я бы уж давно что-нибудь предпринял… Достаточно ли в двигателе масла, а? — вдруг озаботился он. — Бензина-то пара канистр найдется, а вот масла… Ну, да ладно. В любом случае, голыми руками Моррис меня не возьмет! Не на того напал!»

Джулию, которая всё же задремала к рассвету, разбудили громкие выхлопы, и, к тому моменту, как она протерла глаза, грузовик благополучно скрылся из виду. Ее спальный мешок был мокр от росы, а рюкзак, где она держала костюм для тайцзи, выглядел так, словно его основательно поваляли в грязи.

«Уехал… — пронеслось у нее в голове. — Стоп! Что значит уехал?!»

Потрясение ее было столь велико, что она на минуту забыла, где находится. Не удосужившись расстегнуть молнию на мешке, она вскочила на ноги, но, не устояв, упала носом в траву, и из ее уст сами собой вырвались слова, какие добропорядочной синьорине произносить не положено.

— Ах негодяй, ах плут! Бросить меня наедине с этим… с этим… Ух, я ему! — негодовала она, сражаясь со спальником. В неравной схватке ее нарядное платье лишилось нескольких оборок, измазалось в травяном соке и под конец дало по шву изрядную трещину.

— Всё наперекосяк! — всхлипнула она, неподвижно сев на земле. — Хоть ты плачь!

Она собиралась в точности осуществить сие намерение, когда сзади к ней подобрался Кристиан и опасливо тронул ее за плечо.

— Ты опять светишься, дорогая.

— Я вам не дорогая, ясно?! — огрызнулась Джулия, исходя слезами. — И перестаньте уже ко мне цепляться! То я свечусь, то я убегаю, то смотрю косо! Вы мне опостыли!

Кимура стоически выслушал эти и прочие обвинения в свой адрес, отвел с ее лица слипшиеся пряди и проникновенно произнес:

— Твой брат уехал, но миссия не выполнена. Без твоей помощи мне нечего и надеяться распутать это дело. Посмотри, что оставил нам на прощанье Федерико.

Он раскрыл перед нею ладонь, где, в обрамлении коричневого пергамента, сверкая и переливаясь, лежал невероятных размеров бриллиант.

— О небо! — вскрикнула Венто, зажав руками рот. — Так вот, значит, о каком богатстве шла речь, когда он разливался предо мною соловьем! Хорошо же дельце, если нас порешат из-за какого-то прозрачного осколка.

— Из-за шлифованного прозрачного осколка, — поправил Кристиан. — Он стоит миллиадры.

Путаясь в спальном мешке, Джулия отпрянула от учителя с расширенными от ужаса глазами.

— Спрячьте! Спрячьте скорей! Он нас погубит!

Ее просьбе Кимура не внял. Сощурившись, он вскочил на ноги, и его взметнувшийся плащ на миг заслонил от девушки небо.