Камаэль (СИ)

Сумерки сгущались над мрачным особняком, что стоял в глубине леса. Запутанная тропа, окружённая мощными деревьями, с ветвей которых свисали бороды лишайника, полная трещащих веточек и листьев, вела к парадным дверям здания, хотя вряд ли кто-либо заявлялся сюда специально. Заблудшие путники уже не возвращались оттуда, а вот звери поспешно убегали, чувствуя неприятную ауру, царящую вокруг. Гротескное здание с химерами и чудовищами на карнизе крыши, что смотрели отовсюду на подходы к зданию пустыми глазницами, словно бы бессменные стражи покоя хозяев здания. Тёмные стены давили ещё издалека, но стоило подойти ближе, они словно бы захватывали со всех сторон, оставаясь на том же месте. Искусно выполненные колоннады поддерживали крышу над крыльцом и лестницей. Обвивающие их змеи разинули свои клыкастые пасти, готовые броситься на гостя. Окна были плотно зашторены тяжёлым чёрным бархатом, но тусклый луч света пробился сквозь ткань на втором этаже с восточной стороны дома. Оттуда же слышались обрывки воплей, грохот бьющихся ваз и треск мебели.

- Зачем ты это сделал, Джинджер?! Зачем?! - Срывал голос в воплях Элерион, кидая в вампира очередную тяжёлую китайскую вазу, от которой вампир на этот раз не увернулся, а перехватил. Амфоры и стеклянные вазы он ещё мог переварить, но никак не любимую китайскую вазу. - Чем тебе мешал Аэль?! Чем?!

- Ты прекрасно знаешь, Элерион, - холодно произнёс мужчина, отставив вазу в безопасный угол и увернувшись от полетевшего в него стула, жалея, что когда-то обратил этого мальчишку, - зачем я убил его. Он чересчур умён и хитёр, он пролезет в такие тайны, что мы сами будем потом скрипеть зубами. Эта змея укусит исподтишка да так, что мы ещё долго будем мучиться, а потом только умрём. Твой паскудный братец представлял слишком большую угрозу для нас и наших планов, но, боюсь, мы ещё не раз столкнёмся с ним. Этот ублюдок достанет нас с того света.

- Не смей так о нём говорить, чёртов ты скорпион! - Продолжал орать Элерион, когтями разрывая тёмно-бардовую обивку кресла с высокой спинкой и выпуская наружу то, чем она была набита. Юноша метался по комнате, светом и отоплением в которой служил огромный камин, занимающий всю стену. Тени метались по полу, стенам, потолку, устраивая свой спектакль. Кусая губы и запуская пальцы в волосы, обращённый то и дело кидал гневные и полные отчаяния взгляды на возлюбленного мучителя. - Ты не должен был его убивать! Он приказал его только обезвредить!

- Я его обезвредил, - потёр переносицу мужчина, удивляясь своей выдержке и тому, что до сих пор не придушил строптивого Элериона, который посмел не то что поднять на него руку, но ещё и наорать, попасть в него пару раз креслом, разбить почти все вазы в комнате и назвать его такими словами, что волосы Тёмного на голове зашевелились. - Тем более, что я планировал убить Виктора, а не твоего смазливого придурка.

Элерион замер посреди комнаты и поднял горящий взгляд на мужчину. Губы его дрогнули и приоткрыли белоснежные, острые клыки, которыми он явно планировал разорвать кому-нибудь глотку. Пальцы сжались в кулаки, и юноша даже не обратил внимания на то, что ногти до крови впились в ладони:

- Ах, не планировал его убивать? Ах, ты не планировал убивать моего брата?!

Его всего трясло от злости и беспомощности - при всём желании он не мог навредить своему хозяину, а тем более - убить. Но он мечтал однажды отомстить ему за все муки и за всё зло, что тот сделал ему, совершенно несправедливо по его собственному мнению. Не один мускул не дрогнул на лице Джинджера, а взгляд так и остался устало-равнодушным. Как же хотелось схватить этого ублюдка за золотые кудри и приложить лицом об стену, пустить ему кровь, сломать пару рёбер и руку, чтобы он скулил от боли и молил о пощаде, чтобы рыдал у его ног и был всё тем же кротким и послушным парнишкой, что и раньше, но теперь перед ним был взбешённый эльф, обращённый вампиром. Гордый и бесстрашный, от ярости забывший о том, кто его хозяин и на кого он смеет открывать свой поганый рот. Грудь мужчины тяжело поднялась и опустилась. Его не смущало даже то, что перед ним далеко не мальчишка, что этому эльфу уже почти тысяча лет. Что этот эльф любит его, несмотря на все свои выкаблучивания. Скрестив на груди руки, вампир вскинул одну бровь, насмешливо улыбнувшись после долгой паузы и буквально выплюнув Элериону в лицо слова:

- Ну и что?

Вздрогнув всем телом, эльф отшатнулся и взглянул мужчине в глаза. Ледяной страх начал пробираться под кожу, возрастая вместе с ненавистью в глазах Джинджера, с его безумным оскалом на губах. Сделав пару шагов назад, юноша тряхнул головой и оскалился в ответ, позволяя себе вылить на голову хозяину всё, что он о нём думал: