Камея из Ватикана

По крутой улочке Тонечка поднялась наверх, к храму, сокрушаясь, что «лестницы – враг панды». Храм был закрыт. Отдуваясь, Тонечка постояла возле высоких дверей, потрогала старинную кладку, посмотрела вверх, на белоснежные стены, упиравшиеся в небо, и двинулась дальше.

Возле «Рублевочки» Тонечка столкнулась с Валюшей и хотела было прошмыгнуть мимо, но не тут-то было.

– Стой, стой! – Валюша торопливо перешла на ее сторону улицы. – Не узнаешь, что ль? Помчалась от меня, как от нечистой силы!

– Здрасти, Валя, – сказала Тонечка, старательно отводя глаза.

Ей было стыдно, неловко и очень жалко круглую жизнерадостную тетку, первую жену покойного авторитета Димы Бензовоза!

Писать сценарии про «сыщиков и воров» проще, чем на самом деле изобличать злоумышленников. В жизни все намного труднее.

И страшнее.

– Возвернулась твоя соседка-то, охламонка? Я давеча видала, покатила куда-то!

– Нет, – сказала Тонечка, – она в Москву уехала.

– Фу-ты ну-ты!.. Чего не сиделось-то ей?

– Мы тоже собираемся, – соврала Тонечка в рамках своего задания. – Муж приехал, чтобы нас забрать.

– Надоела, стал быть, вам наша жизнь провинциальная! А зря-я-я! Вон по телевизору с утра до ночи талдычат, в Москве-то самая заражаемость! Ну, езжайте, езжайте, скатертью дорожка, как говорится! А дома-то свои чего? Побросаете опять?

– Может, летом приедем. – Тонечка чувствовала себя самой свинской из свиней и вообще предательницей.

Она же может сейчас сказать этой женщине – беги, мчись, спасай сына, отправляй его отсюда скорей!.. Он виноват, но ты же мать, какая тебе разница, виноват он или нет!

Ей, Тонечке, было бы решительно наплевать, виноват Родион в чем-то или нет. Она кинулась бы на всякого, кто осмелился бы ему угрожать.

Она может сейчас предупредить Валюшу, но не станет этого делать.

Так положено.

За всяким преступлением следует наказание, кажется, это норма римского права.

…При чем тут римское право, когда жизнь этой женщины сегодня же поменяется окончательно и бесповоротно, навсегда, и в самую худшую сторону, а Тонечка об этом знает и – больше того! – сделает все для того, чтобы так и было.

Это называется – торжество правосудия!

…Господи, зачем я полезла во все это? Я не хочу, не могу!..

– Я пойду, – очень тихо проговорила она, не поднимая глаз. – Вы меня простите, Валя.

– Батюшки мои, да ты ж не на тот свет, а в Москву только!.. Вот вы все, право слово, затейники, москвичи-то! Правду братец мой на вас говорит!..

И они разошлись – каждая в свою сторону.

Тонечка почти бежала, не поднимая глаз, совершенно позабыв, что должна зайти в отделение и поговорить с «братцем», с майором Мурзиным.

На мостике с чугунной решеткой и навешанными на нее ржавыми замками она чуть не налетела на него. Он стоял, взявшись за перила, поплевывал в воду и наблюдал, как мальчишки с берега забрасывают удочки.

– Тю! – Майор Мурзин повернулся и уставился на нее. – Далеко разлетелась-то?

– Здравия желаю, товарищ майор, – выпалила Тонечка. – На самом деле я к вам собиралась зайти.

Разговаривать с ним ей было легче. Во-первых, он противный, а во-вторых, если она правильно понимает, пацанов на гадкие дела подбил именно он, майор Мурзин!

– Все воду мутишь? – И майор всплеснул пухлыми руками. – Все убийц ловишь? Езжай в свою Москву и там лови, у нас тута и не хулиганили почти, пока москвичи не понаехали! А сейчас преступность втрое скакнула! И ты еще туда-сюда мотаешься!..

– Мы как раз собираемся в Москву, – уверила Тонечка, тараща шоколадные глаза. – Муж приехал, чтоб нас забрать.

– Ну и дуйте!

– Да мы дунем, только я хотела вам сказать, что Федор Батюшков, внук Лидии Ивановны, куда-то запропал.

– Так я ему не нянька! Искать его, что ли! Наверняка тоже в Москву подался, как вы все, заполошенные!

– Я понятия не имею, куда он подался, – продолжала Тонечка, – но дверь в дом Лидии Ивановны открыта, и замок сорван.

– И это не моя забота, – отрезал майор Мурзин. – На то хозяин имеется, а ежели он бестолочь московская, замок не приладил, за это мы не в ответе!..

– Все свои ценности, – бухнула Тонечка в соответствии с планом операции, – Лидия Ивановна хранила в подполе в коридоре. За банками с вареньем.

– Ты-то с чего взяла?!

– Она рассказала Родиону, моему сыну, – продолжала Тонечка действовать «в соответствии». – Я не знала, а он только вчера вспомнил. А тут как раз муж позвонил и сказал, что нас забирает. Вы бы проследили за домом, товарищ майор! Пока хозяин не появился, Федор то есть. А то ведь пропадут старухины ценности! Она, наверное, хотела, чтоб они внуку достались.

– Да не стану я следить, – с разгону сказал майор Мурзин и почесал под фуражкой. – Хотя!.. Может, ты и дело говоришь. Ладно, замок приладим, а там наследники как хотят.

– Вот спасибо вам! – фальшиво обрадовалась Тонечка. – А то прямо груз на шее, эти ценности! Как будто я должна, а не сделала! Теперь с легким сердцем поедем.

– И чего? Не возвернетесь? С концами?