Каменная баба

Он имел в виду участников пробега, только что закончивших дистанцию и ввалившихся гурьбой в нагретое помещение: сообща было легче и по маршруту идти, и предстать перед лицом начальства. Все почувствовали неладное: главный врач был сердит и остальные не в своей тарелке - но недолго над этим раздумывали и, после недолгого промедления, дружно расселись по лавкам. Раиса Петровна попыталась еще раз спасти положение.

-Рассаживайтесь, ребята! Настоящих тарелок нет, но я бумажные заготовила. На рынке в области купила,- объяснила она хмурому Пирогову, который вовсе не это хотел знать и не этим интересовался.- Мясо зато каждому достанется, а это главное. И выпить есть что - так ведь, Тимофей Фролович?

-Никогда интендантом не был,- отрезал тот, но она не смутилась и этим тоже:

-Есть - вижу, во всяком случае, что хватит. Вилки с ножами конечно бы не помешали, но я вам порежу, а вы дальше ложками пользуйтесь. Картошку будете?..- Общий одобрительный гул был ей ответом, и она ободрилась.- Я так и думала: картошка ни один стол еще не испортила, а ее у нас, слава богу, хватает...

Она могла говорить так часами, но бравый генерал посчитал, что она уже выполнила свой отвлекающий маневр, и остановил ее:

-Разберутся... Давай выпьем лучше. За что, Иван Александрыч?

-За то, чтоб нас раньше времени в отставку не отправляли,- съязвил Пирогов, и Лариса с Анфисой утвердились в худших своих предположениях, генерал же сказал не без ехидства (я не знаю генерала, который не был бы расположен к злословию):

-Так вас же не в отставку, а в запас посылают? А запас кармана не тянет...- и выпил один, не зовя никого в компанию, а за ним Пирогов и все прочие - одна Ирина Сергеевна не пила: была не в том настроении...

Самсонов сидел молча, жевал мясо и время от времени с видом знатока разглядывал его жилы: все еще сомневался относительно их происхождения. Жуя челюстями, он столь же основательно молол умственными жерновами и разглядывал, что за мука оттуда сыплется: связывал воедино известные ему факты и соображал, что из этого выходит. Ирина Сергеевна больше к нему не обращалась. Валентин Парфеныч додумал и дожевал свой кусок, пришел к каким-то не понравившимся ему выводам и встал - явно прежде времени.

-Надо идти... Пойдешь?- спросил он Ирину Сергеевну. Она оказалась между двух огней, помешкала, но длилось это недолго:

-Нет... Посижу пока, Валентин Парфеныч...- Вражда обоих мужчин приняла вдруг настоящий и пугающий ее характер - особенно со стороны стрелка-охотника.

-Жаль...- Он поглядел на нее с действительным сожалением.- Пройдусь пешочком до Анютина. Сюда четыре часа полем шел - обратно, наверно, столько же.

-Сходи, сходи,- поддержал его Пирогов, а Самсонов продолжал, не глядя в его сторону, но его имея в виду:

-Тут зайца видел. Жаль, ружья с собой не было... Ладно...- передумал он среди общего безмолвия: сидевшие за столом мало что поняли в скрытой перебранке, но поневоле к ней прислушались.- Здесь одна приглашала курятник поправить: надо сходить будет.

-Пособи,- поддержал его Пирогов и в этом начинании тоже.- Все лучше, чем с ружьем по лесу шастать. А теперь еще и по городу...

-Не скажите. Ружье - оно всегда пригодится. Даже в городе...- Самсонов косо посмотрел на него, и Пирогов не стал ни поощрять его, ни оспаривать, но с благоразумием отмолчался.

Самсонов ушел - за ним через некоторое время и все прочие. Ирина Сергеевна дождалась золотой середины, поднялась, решив оставить компанию, но Иван Александрович властно остановил ее:

-Останьтесь, Ирина Сергевна... Прошу вас!.. Тут один случай обсудить надо...- и Ирина Сергеевна вынуждена была остаться: открытое неповиновение сильней бы бросилось в глаза, чем образцовое послушание, а ей не хотелось уже служить предметом разговоров и сплетен, быть притчей во языцех. После этого и обе администраторши встали и откланялись: им все стало ясно...

-Ну и что?- спросил Пирогов, оставшись вдвоем с Ириной Сергеевной.- Что скажешь?

-Скажу, что хотела с тобой расстаться,- нисколько не тушуясь, объявила она ему.

-Это понятно. Иначе б не обнималась у всех на глазах с Самсоновым. А почему?

Она не стала тянуть с объяснением.

-Потому что с женой твоей познакомилась...- и рассказала ему о посещении петровской десятилетки. Он слушал не перебивая, мотая на ус услышанное,- сказал только:

-А мне и словом не заикнулась. Хитрая бестия.

Это ее не устроило.

-Все женщины таковы, Иван Александрыч. Пора бы знать это. Как руководителю женского коллектива.

-Это точно,- согласился он, припомнив ее собственное недавнее поведение.- Ладно, разберемся как-нибудь. Все уладится.

-Как, Иван?.. Я теперь с тобой, как прежде, жить не смогу. Она у меня перед глазами маячить будет.

-Обойдется,- повторил он и не нашел ничего лучшего, как предложить:- Я тут с собой постель взял, простыни с пододеяльником... На всякий случай. Жаль, тепло пропадает... Останешься?

Она не разозлилась даже, а изумилась:

-Ты постель теперь всегда с собой носишь?.. Нет конечно.

-Почему?

-Не хочу.

-Будешь другого искать? Свободного?

-А почему нет? Может, найду себе парня порядочного да неженатого.