Каменная баба

Никто не знал - выходило, что по городу ходит и предлагает бесплатное жилье никому не известная, но постоянно живущая здесь пятидесятилетняя особа в длинном, не по сезону теплом пальто, любительница овощей и даже домовладелица. Потом ее, конечно, вычислили, но задним числом, напоследок: она была из поскребышей - из тех, о ком вспоминают в последнюю очередь, когда переберут всех прочих - да и то не сразу. Пока же вся история принимала нереальный и почти вымышленный оттенок. Дом, однако, соответствовал адресу и оказался самый настоящий, рубленый и сравнительно новый - только стоял во втором ряду, заслоненный другими, такими же, и, наверно, поэтому был не очень известен.

-Комната ваша там будет, здесь сготовите, что надо, все прочее на улице,- стала с внешним безразличием, но и не без гордости перечислять хозяйка, едва Ирина Сергеевна вошла и огляделась: дом показался ей чистым и уютным.- Я вам шкаф освободила - все равно старьем завален: таскаешь за собой лишнее, не помрешь пока... Вещи не привезли? Что так?

-Вы ж сами сказали, дело пока не решенное?

-Мало ли что я скажу? Куда вам еще деваться?.. Сегодня и перевозите.

-На руках донесу,- обрадовалась та.- Здесь недалеко совсем.- Дом еще и расположен был рядом с больницей.

-Приданого не нажила?

-Не успела.

-Давай старайся... А я вот заработала, да не сгодилось... Может, оно и к лучшему... Ты только на меня не смотри: я поначалу, не привыкну пока, волком глядеть буду, будто ты мне в тягость, а на самом деле это я так: на себя, а не на тебя дуюсь... Что смотришь?

-Смотрю, как бы вам плату за квартиру всучить.

-Вот те раз. Обговорили же все?.. Тебе-то что?

-Может, я хоть за свет и налоги платить буду? Неудобно очень.

-А врача без жилья оставлять - удобно?.. Больше жалей всех... Налоги ладно, плати,- смилостивилась она.- Я этих денег касаться не буду. И мне легче - лишний раз в сберкассу не ходить, в их окошко не всовываться... Вот тебе ключ, располагайся и не обращай на меня внимания...

Вечером, когда Ирина Сергеевна перебралась в дом, они сели пить чай в ближайшей к сеням и, так сказать, общей их комнате, предварявшей две небольшие спальни.

-Живу одна, смотрю телевизор... Тебе телевизор мешать не будет?..

Она легко перешла на "ты", но Ирина Сергеевна не могла и представить себе этого. Ей мало кто помогал в жизни, она к этому не привыкла и, позволив Прасковье Семеновне участвовать в ее судьбе, смотрела на нее как на существо иного и высшего порядка.

-Нет конечно.

-Я тихо включать буду. После работы шум вреден... Соседи тут - ничего. Которые в соседнем доме живут. Я с ними особо не знаюсь, они со мной тоже здороваемся только, но люди вроде порядочные. Ребенок у них есть, а сам он, не знаю, где работает, врать не буду... Вот так. Будешь у меня за жилицу. А то я совсем, с одиночеством этим, с ума свинтилась... А с другой стороны...-помедлив, словно передумала она и посмотрела на нее едва ли не с укором,-может, так и лучше. Никто перед глазами не вертится...

Ирина Сергеевна сробела, но хозяйка ее урезонила:

-На свой счет приняла? Я ж тебе говорила: не слушай меня. Разве я б тебе серьезно это сказала?.. Ты не в счет: от тебя симпатия какая-то исходит... И вообще: не обращай на меня внимания - я теперь месяц еще дуться буду. Почему, сама не знаю... Пей чай давай. И закусывай сушками...

В эту ночь Ирина Сергеевна заснула тихим и сладким сном, какого давно не знала. В доме было в меру тепло и свежо и легко дышалось. В больнице воздух был стоячий и прелый, насыщенный запахами лекарств, чужого и дальнего пота и тысячу раз стиранного белья, испарения которого преследовали ее в особенности и не отпускали от себя ни на минуту...

На этом ее собственные принудработы по месту основной службы кончились. Работать в больнице можно, но постоянно жить в ней и врагу не пожелаешь...

30

Что касается Алексея Григорьевича, то она сама вытребовала его в Петровку.

Любовь любовью, а дело стоять не может. Она, вполне уже официально, обратилась к Ивану Александровичу по поводу непонятных ей случаев инфекции в Тарасовке, протекавших с лихорадкой, ознобами и небольшими белыми язвами в ротовой полости.

-Надо будет снова в Тарасовку съездить,- сказала она, разыгрывая его не то нечаянно, не то умышленно.

-Да ну?!- удивился он, не зная что и думать: решил, что она напрашивается к нему на дачу, и не знал, соглашаться или отказываться: ему без нее было и скучно, и спокойно.- Там печку топить надо.

-Какая печка в июне? Кости греть на старости?.. Я не об этом. Вы все об одном... Там дети с непонятной инфекцией.

Он, попав впросак, озадачился:

-Опять?.. Я говорил, ты меня до гроба доведешь этими инфекциями... Что там?..- Хотел он, или нет, ехать с ней на дачу, все равно было досадно.

-Так вообще - грипп. Но с какими-то афтами.

-Во рту?

-А где еще афты бывают?

-Не знаю: может, ты другое что ими называешь... Инфекциониста вызывай. Я здесь при чем?

-Его чтоб звать, надо самой диагноз знать. А я не знаю...

Сотрудница кафедры, приезжавшая к ним из области для консультаций, начинала обсуждение каждого случая с вопроса: