Каменный зверь

— Это возможно потому, что ключ был украден у администратора. Администратор сама не помнит, сколько у неё всего было ключей от медпункта, потому что Светлана Петрова, врач турбазы, не единожды теряла ключи, и администратор ей давала запасные. Сейчас у администратора остался один ключ. Я подозреваю, что Негодин отцепил заранее со связки себе ключ. У него была возможность это сделать, так как ключи находятся почти в открытом доступе, просто в ящике лежат, даже на замок не закрываются. Сейчас мы директору уже сделали внушение, а он своим сотрудникам, так что порядок, я думаю, будет наведён.

— Но Светлана видела мужчину в куртке, а наш Александр был с рюкзаком, она бы увидела рюкзак, а не куртку. — Возразила я.

— Не думаю, что он пошел бы грабить медпункт с тяжёлым рюкзаком, он его, скорее всего, оставил бы за периметром. Время он выбрал удачное, в обед, все находятся в столовой, там играет музыка, никто на звук разбитого стекла не обратил внимания, мало ли где в столовой стекло разбилось. Старший сержант Лушников у меня прошёл по периметру, пару мест увидел, где мог бы перелезть через забор нарушитель. Там трава примята, где мог бы стоять рюкзак. Но никаких явных следов нет.

— Значит, Слава ещё жив, раз понадобились лекарства? — Спросила я.

— Да, может быть. Но Петрова пока разбирает свои препараты, и чёткого ответа, что пропало, у неё нет. Тем более, преступник, чтобы замести свои следы, их просто рвал и давил. Работал он в перчатках, ни одного отпечатка, кроме Петровой нет. Она утром сама всё вымыла в медпункте, обработала, так как уборщицы два дня нет. И никто не приходил к ней после уборки в медпункт, так как почти все гости были в походе.

— Просто какой-то тупик! — Воскликнула я.

— Ничего, мы же не опускаем руки, работаем. — Заверил меня Игорь.

Мы приехали в полицейский участок, вернее «Опорный пункт», как было написано на табличке. Он находился в одном доме с почтой и являлся ещё и избирательным участком.

— Не обращайте внимание на заброшенность, я являюсь участковым на две деревни, и живу не в Боровой. Так что приезжаю сюда только по часам приёма, или вот в таких случаях, которые не часто у нас здесь происходят.

— А Вы нашли тех двоих человек, которые пропали в том году у вас здесь? — Спросила я, усаживаясь на стул возле письменного стола.

— Да, в деревне умеют молчать! — Покачал головой Игорь — Мы нашли женщину, вернее её тело, а потом нашли и преступника, убившего её.

— Вот злодей! — Не сдержалась я.

— Как сказать! Злодей-то он злодей, да только у пострадавшей был совсем другой план. Да что-то пошло не так. Любовный треугольник, она и двое мужчин.

Игорь достал карту из своей сумки, и разложил её на столе. Потом из пакета достал толстый свитер, шапочку трикотажную, из папки взял фотографию мужчины, всё это протянул мне:

— Ну что, вот всё, что у нас есть, посмотрите, настройтесь.

С фотографии на меня смотрело, с лёгким прищуром, открытое лицо симпатичного парня. Я вгляделась в его глаза, и почувствовала, что он жив, не знаю почему, но в этом я была уверена.

— Он жив. — Сказала я Игорю.

Я подержала в руках его вещи, стараясь почувствовать тепло их хозяина, но никакого покалывания в пальцах у меня не было. Это меня расстроило, но ненадолго, потому что, занеся над картой руки, у меня по рукам прошла лёгкая дрожь. Я медленно поводила ими над территорией базы, потом провела до Каменного Медведя, возле которого пальцы начали ощущать лёгкое покалывание. Я повела руки в сторону реки, но покалывание пропало. Я вернулась к Каменному Медведю, и стала кругами отдаляться от него. Направление я поймала, след шёл на северо-восток, и привёл меня к точке, над которой покалывание обрело максимальную силу.

— Это Орлец. — Сказал Игорь. — Пещера, в двенадцати километрах от деревни.

Сакатов с Ильёй приехали уже вечером, в восемь. Мы с Игорем их ждали на трассе, в километре от въезда в Боровую. Я познакомила Игоря с Сакатовым и с Ильёй, и Сакатов нетерпеливо заговорил: