Камер-паж её высочества. Книга 2. Часть 1

Осмотр замка затянулся. До обеда мы успели только дойти до этажа, на котором размещалась трапезная и наши комнаты. Мне показали, где разместились мои родители, куда поселили Криса. Мы заглянули во все уголки и закутки, побывали на кухне. За время нашего блуждания по замку, мы ничего магического и таинственного не обнаружили.

Диттон, на все наши вопросы о магии, заключенной в стенах замка, ничего путного сказать не мог. Сам он ее не видел, и только слышал, что да, время от времени, что-то случается, но для жизни не опасное, а потому все это быстро забывается, будучи похороненным под грузом повседневных забот.

Пока Диттон рассказывал нам те немногие сведения, что знал о замке, я пытался урвать немного времени и все-таки вспомнить, что же мне такого сегодня снилось?! Нет, конечно, можно было бы не суетиться и подождать, когда матушка начнет свои расспросы, но вот только настойки для пробуждения памяти у нее настолько противные, что я предпочитал лучше помучить свою память, чем весь остальной организм.

Но, увы и ах, но вспомнить у меня не получалось. Пару раз мне казалось, что вот-вот, еще чуть-чуть и мне удастся ухватить ту ниточку в сознании, потянув за которую, я смогу вспомнить! Но нет! Каждый раз что-то мешало, что-то сбивало с мысли, я отвлекался…

Когда пришло время обеда, о чем нам с Рыком сообщил все тот же Диттон, я поплелся за ним в трапезную в очень плохом настроении. Во-первых, вопреки моим ожиданиям, в древнем замке не было ничего загадочного, кроме потоков силы, пронизывающих абсолютно все, находящееся в замке, включая людей, и запитывающихся непонятно где. Во-вторых, как бы я ни пытался, а вспомнить содержание своего сна у меня так и не получилось. В-третьих, если матушка на сегодня уже закончила обучение Криса, то у нее появится время, чтобы заняться мной и моим сном, а значит, меня ждет настойка памяти.

При воспоминании о вкусе этой гадости, я так передернулся, что идущий впереди Диттон обернулся и удивленно посмотрел на меня, а Рык просто ткнул рукой в плечо и спросил:

— Ты чего?

— Да, ничего, — я решил сказать правду, а уж кто и как ее поймет, это не моя забота. — Просто вспомнил вкус одной настойки, которую, скорее всего, мне придется принять.

Мы как раз подошли к двери в трапезную. Рык сочувствующе положил мне руку на плечо и сказал:

— Волька, вкус у нее, может, и противный, но это лучше, чем пить то, что успел слить с разных кружек…

Я благодарно потрепал его по руке, потом повернулся к Диттону и произнес:

— Действуешь так же, как утром. Идешь на кухню, ешь, потом возвращаешься и ждешь нас с Рыком. Понятно?

— Да, милорд! — выпалил он и опять исчез, в прямом смысле этого слова.

Обед для меня слился в непрекращающиеся попытки вспомнить содержание моего сна. Подстегивали мою решимость многообещающие взгляды, которые время от времени бросала на меня матушка, и воспоминание о вкусе ее настойки для улучшения памяти.

Но, увы, все мои попытки окончились неудачей. М-да, выходит, я и удовольствие от еды не получил, даже особо и не понял, какие блюда ел, да и жевал чисто механически, не замечая вкуса, и то что нужно не вспомнил!

Обед закончился и я с похоронным видом потащился к матушке, все равно избежать этого не удастся, а нарываться еще и на подзатыльник, в каком бы виде он ни прилетел, мне не хотелось. Временами матушка бывала такой затейницей!

— Что, никак вспомнить не можешь? — участливо спросила мама, едва я подошел к ней. Я горестно кивнул.

— Не нужно так расстраиваться! — тепло улыбнулась она. — Ты же знаешь, у меня есть настойка, которая поможет тебе вспомнить все, до мельчайших подробностей!

— Вот этого я и боюсь больше всего! — тяжело вздохнув, признался я.

— А-а-а! — понятливо протянула мама, при этом улыбнувшись. — Не нравится вкус?

Я кивнул, передернувшись против воли. Мама заметила неосознанную реакцию моего организма, ее улыбка стал шире.

— Поверь мне, Волька, — она легким жестом взъерошила мне волосы на голове, — это не самое противное из того, что тебе придется пить в жизни!

Я опять кивнул в знак того, что услышал. Легче почему-то не стало.

— Ладно, — смилостивилась мама, — мы с Крисом еще не закончили, наверное, провозимся до ужина.

А вот это отличная новость! Настроение тут же скакнуло вверх, захотелось спеть что-нибудь такое, веселое, радостное. Я чуть было не начал прыгать, но усилием воли заставил себя стоять на месте и не позволил улыбке растечься на все лицо.

— А после ужина, — не обращая внимания на явные признаки радости, продемонстрированные моим организмом, продолжила она, — ты мне будешь нужен, помнишь?

Я кивнул в третий раз.

— Ладно, оставим твои сны на завтра, время пока позволяет, — обрадовала она меня еще больше, хотя, буквально минуту назад, мне казалось, что это просто невозможно. — Да и, к тому же, вдруг тебе опять приснится что-нибудь этакое!

Она неопределенно покрутила рукой.

— Хорошо, мам, — согласился я и осторожно спросил:

— Ну, что, я, тогда, пойду?