Камин-аут (СИ)

– Да? – Нетерпение сменилось недоумением.

Эваллё стянул резинку и высвободил волосы Маю. Вместе с долетевшим ветерком уловил запах шампуня. Разделил волосы на две части, расчесав их пальцами, перекинул Маю на грудь. Выгоревшие летом почти до белого оттенка, несмотря на безалаберность брата, они имели здоровый вид.

– Ну не глупо ли?

– Что здесь ты находишь глупым? Пускай останутся так, – глянул на вытянувшее лицо брата и понизил голос, приводя воротник Маю в порядок: – Рубашка, которую я тебе дал, слишком тонкая и просвечивает. Я рассчитывал, что будет жарко.

– Разве это плохо? – Мальчик принялся подворачивать съехавшие рукава. – Почему бы тебе просто не сказать открытым текстом, что…

– В школе подобает выглядеть более скромным.

– Чтобы замечать подобные мелочи – я не кручусь перед зеркалом.

– А ты в него и не заглядываешь.

– Валя! – воскликнула какая-то девчонка за спиной.

Рефлекторно отдергивая руки от воротничка Маю, парень обернулся.

– Валя, это же ты? Помнишь меня? – Светловолосая девушка устремилась в их сторону, подойдя, перехватила взгляд Маю. – Привет.

Мальчик кивнул в ответ, вешая сумку на плечо.

– Лукерья, давно не виделись, – улыбнулся Эваллё.

Та самая девушка, которая бегала за ним всё время, несмотря на то, что у него была подруга и все об этом знали.

– Лука, – поправила девушка.

– Тебя так легко не забудешь.

И это была чистая правда. Тогда она доставила Эваллё массу неприятностей своим интересом. Оставалось понадеяться, что через следующие несколько метров его не остановит другая поклонница.

Девушка смерила Эваллё с ног до головы долгим взглядом.

– Да, тебя тоже.

На ней был спортивный костюм и легкие белые кроссовки с эмблемой школьной команды. Лука – президент класса и школьная активистка, сейчас, должно быть, уже перешла в выпускной класс.

– Как поживаешь, Лука?

– Спасибо, неплохо. Глядя на тебя, могу сказать то же самое. Я видела тебя пару раз с Фрэей в «Шатле».

– Отчего же не подошла?

Лука коснулась собранных в хвост кудрявых волос, медля с ответом.

Эваллё состроил дежурную улыбку, девушка тоже улыбнулась, только Маю не проронил ни слова.

– Вы похожи на братьев, могу я сделать из этого вывод, что ты – Маю? – вежливо обратилась девушка к младшему из братьев. – Ты теперь будешь учиться в Гимназии?

– Ты права, – подал голос мальчик.

Получив ответ, девушка просветлела в лице.

– Мне нужно идти, – тихо пробормотал Маю.

– Пойдем вместе, – отрезал парень.

Только вчера он дал обещание матери, что поддержит брата в первый день в новой школе.

Девушка полезла в черную сумку из блестящей крокодиловой кожи и достала пару листовок:

– На! Держите и передайте своей сестре, что после девяти вечера запрещено появляться на улице без сопровождения взрослых. Тебе ведь еще нет восемнадцати?

Мальчик покосился на листовки, которые ему впихнула Лука.

– Испытывать судьбу никому не хочется, когда речь заходит о детях. С этой недели вступает в силу приказ о введении комендантского часа: теперь школа закрывается после пяти вечера, в это время как раз заканчиваются занятия у второй смены. Конечно, за вычетом тех дней, когда у нас будут проходить фестивали и театральные представления. Сейчас школьный комитет занимаемся распространением этих бюллетеней.

Лука даже в спортивном костюме держалась с достоинством. Похоже, здесь она считает себя госпожой директором.

– Я слышал об этом, – сказал Эваллё, чтобы поддержать разговор. – В Тампере уже ввели комендантский час.

Нахмурив лоб, Маю поднял взгляд на брата.

– Валь, но разве не туда сейчас направляется Сатин? Думаешь, он в курсе? Он же такой беспечный, небось, даже не слышал.

Пока Маю говорил, девушка не сводила с него глаз.

Эваллё поднял ладонь на прощание и, сунув руки в карманы, направился через коридор.

– Было приятно познакомиться, – услышал он голос Маю за спиной.

– Я надеюсь, мы скоро увидимся, – отозвалась Лука с фальшивым восторгом.

Лука же не опустится до того, чтобы обольстить шестнадцатилетнего подростка? Может быть, она как раз во вкусе Маю, – подумал Эваллё мрачно. Лука всегда вызывала в нем самые невеселые мысли.

Вдвоем они подошли к высоким двойным дверям, выкрашенным в белый цвет. Из-за двери доносилась монотонная речь лектора.

– В деревенской тюрьме, выходившей на базарную площадь, был маленький двор, обнесенный высокой стеной из высушенного на солнце кирпича, сделанного из ила…

Маю громко постучался и взялся за дверную ручку. Голос преподавателя стих. Мальчик еще сильней сдавил ручку.

Эваллё опустил ладонь на теплое плечо брата и легонько похлопал. Маю даже головы не повернул.

– Это всего лишь школа. Не принимай всё близко к сердцу.

Дверь приоткрылась, и Эваллё увидел, как господин Раймо Мусталаинен, новый преподаватель Маю, с учебником в руках повернулся в сторону вошедшего.

«Треньк-треньк»

– Вы – новенький?

По классу прошелся шепоток.

Маю рассеянно обводил взглядом учеников. Младший брат, оказывается, переживал своё зачисление гораздо сильней, чем показывал.

Мальчик затворил за собой дверь, закрывая для Эваллё обзор. Но всё еще можно было слышать его голос.

– Э-э, я… Маю Холовора.