Камуфляж и бортовые эмблемы авиатехники советских ВВС в афганской кампании

Получив больше сотни истребителей-бомбардировщиков, афганцы имели в числе боеготовых лишь пару десятков машин. Невысокий уровень выучки и технической грамотности сочетался у местного персонала с повсеместной халатностью и безответственностью в подготовке техники. Вдобавок неверие в перспективы затянувшейся войны не лучшим образом сказывалось на состоянии афганских летчиков. В воздух они поднимались редко, в основном, чтобы не утратить навыков пилотирования. По словам советских советников, участие элиты афганской армии — летчиков в боях «больше напоминало цирк, а не работу». В числе немногих смелых пилотов, не уступавших в летной подготовке советским летчикам, был заместитель командующего афганских ВВС генерал-лейтенант Мустафа, семью которого вырезали моджахеды. Летчика дважды сбивали, он получил тяжелые ранения, но продолжал летать на Су-22М много и охотно. Большинство же безо всякого энтузиазма относились к боевой работе, при зенитном огне стараясь не подходить к цели ближе, чем на 15–20 км. Иногда их действия внушали такие опасения, что группу афганцев сопровождали советские истребители, прикрывавшие не столько «коллег», сколько свои наземные части.

Особенно критичным стало положение с уходом советских войск. Полагаться теперь приходилось на свои силы, к чему афганская армия никак не была готова. За 1989 год были потеряны 109 единиц авиатехники, в т. ч. 37 боевых самолетов. Для восполнения потерь афганское руководство в числе прочего требовало предоставить еще 24 самолета Су-22М4. Если бы афганцы плохо воевали, было бы еще полбеды: всё чаще они прибегал к бегству за границу, используя для этого свои машины. Падение боевого духа со временем сделало дезертирство обычным явлением: только за 1988–89 годы афганские летчики 11 раз использовали для побега свои самолеты и вертолеты.

Вместо борьбы с противником афганская авиация была использована в распрях верхушки афганского руководства. В начале марта 1990 года министр обороны Шах-Наваз Танай предпринял попытку государственного переворота, подняв самолеты из Баграма для удара по правительственным объектам в Кабуле. Хотя далеко не все авиаторы согласились бомбить столицу, предпочтя сбросить бомбы в стороне или перелететь на другие аэродромы, перешедшие на сторону мятежников летчики все же выполнили на Су-22М 18 самолето-вылетов, сбросив 42 бомбы и израсходовав 120 НУРСов. В ответ по Баграмской авиабазе верными власти войсками был нанесен удар реактивной артиллерией. Дивизион «Ураганов» накрыл стоянки и ВПП залпами, выпустив 200 реактивных снарядов. Полоса серьезно не пострадала, но удалось накрыть склады авиабомб и вывести из строя на стоянках 46 самолетов, в том числе 12 безвозвратно.

Разбитый в аварии при посадке Су-22М4. Баграм, июнь 1988 года

Истребители-бомбардировщики МиГ-27

МиГ-27Д из состава 134-го апиб, участвовавший в афганской войне. Аэродром Шинданд, ноября 1988 года

Вплоть до последних месяцев войны истребительно-бомбардировочная группировка ВВС 40-й армии комплектовалась исключительно самолетами типа Су-17. Осенью 1988 года возникло предложение направить с очередной сменой МиГ-27, в пользу чего имелось несколько доводов, основным из которых была возможность в оставшиеся месяцы войны опробовать самолет в реальных боевых условиях. Одновременно самым простым и надежным способом разрешался вопрос, которому было посвящено не одно военно-научное исследование — какая же из двух машин является наиболее эффективной.

Естественным образом выбор пал на 24-ю авиадивизию истребителей-бомбардировщиков, имевшуюся в составе САВО. Для отправки в Афганистан была сформирована группа из двух эскадрилий входивших в дивизию 134-го апиб и дополнявшей её до штатного полкового состава эскадрильи 129-го апиб. Техника была представлена самолетами МиГ-27Д и М. Впервые за афганскую кампанию в ДРА направлялся полк истребительно-бомбардировочной авиации полного состава.