Канарис. Руководитель военной разведки вермахта. 1935-1945 гг.

Следующим по значению отделом «Абвер-3» руководил до начала Второй мировой войны майор (позднее полковник) Генерального штаба Бамлер. В первом томе своего вызвавшего неоднозначную реакцию сочинения «До горького финала» Гизевиус дает ему весьма нелестную характеристику. И в самом деле, Бамлер был ревностным сторонником нацистской системы правления или, быть может, из корыстных соображений выдавал себя за такового; а это весьма вероятно, особенно если принять во внимание слухи о том, что он якобы в последнее время превратился в коммуниста и был завербован советской разведкой. Бамлер, чей отдел, как уже говорилось выше, в силу специфики своей деятельности довольно тесно сотрудничал с СД, постоянно стремился наладить между двумя этими организациями не просто деловые, а, по его словам, «товарищеские» отношения. Канарис крайне неприязненно воспринимал подобные действия, ибо изо всех сил старался не раскрывать перед СД дела абвера и не хотел, чтобы его подчиненные поддерживали дружеские и товарищеские связи со службой безопасности. Потому-то он сделал все для того, чтобы потихоньку избавиться от Бамлера. Сам того не ведая, Бамлер облегчил Канарису эту задачу, когда в 1939 г. попросил о переводе в действующую армию. И шеф абвера, естественно, не стал возражать.

Бамлера сменил полковник Генерального штаба фон Бентивегни, который, несмотря на итальянское звучание его фамилии, происходил из семьи прусского военного и родился в Потсдаме. Как Пикенброк и Бамлер, он также после Первой мировой войны служил в так называемой 100-тысячной армии. Кадровый военный, он прекрасно знал свое дело, отличался настоящей офицерской выправкой и не расставался с моноклем. Ортодоксальный в вопросах военной службы, Бентивегни не был столь близок Канарису, как более снисходительный, духовно и материально независимый Пикенброк, однако взаимоотношения между ними сложились вполне сносные. Бентивегни руководил 3-м отделом вплоть до ухода Канариса со своего поста весной 1944 г., а после включения абвера в состав Главного управления имперской безопасности (РСХА) временно возглавил три его отдела. Позднее в Нюрнберге один из высших чинов СД на допросе в Международном военном трибунале показал, что, по имевшейся в гестапо информации, Бентивегни, несмотря на внешние сердечные отношения с Канарисом, внутренне его не признавал «прежде всего из-за лицемерной, неискренней манеры поведения». Данное утверждение следует оценивать с учетом тогдашних особых обстоятельств. Деятельность Канариса в движении Сопротивления в условиях тотального наблюдения и слежки со стороны гестапо заставляла постоянно использовать всевозможные способы маскировки и прибегать к самым невероятным военным хитростям и уловкам. Вполне возможно, что кое-какие странности в поведении шефа бросились в глаза его ближайшему помощнику Бентивегни, показались ему необъяснимыми. Не следует также забывать, что в силу своих прямых служебных обязанностей Бентивегни поддерживал тесный контакт с СД и, естественно, смотрел на многое глазами контрразведчика. Во всяком случае, Бенти, как его называли сотрудники абвера, занимая должность начальника 3-го отдела, никогда явно не обманул доверия и не подвел Канариса.

До начала 1939 г. 2-й отдел абвера, который соответственно его значению, мы опять ставим на третье место, возглавлял майор (позднее подполковник) Генерального штаба Гроскурт, пользовавшийся особым доверием Канариса, который хотел видеть это подразделение в надежных (в его понимании) руках, чтобы быть застрахованным от неоправданных авантюр в области диверсионно-подрывной работы. Гроскурт, наряду с Остером, принадлежал к офицерам абвера, активно готовившим свержение нацистского режима. Гизевиус довольно верно охарактеризовал Гроскурта как личность и описал его роль в качестве посредника между участниками заговора против Гитлера и начальником Генерального штаба Гальдером, которую он играл зимой 1939/40 г. Убежденный христианин, Гроскурт принадлежал к евангелической церкви. Генерал Лахоузен, которого Гроскурт после аншлюса Австрии весной 1938 г. познакомил с Остером, называет его «храбрейшим и честнейшим представителем офицеров-оппозиционеров». Именно Муффль (таково было прозвище Гроскурта у сотрудников абвера) рекомендовал Канарису сделать подполковника Генерального штаба Лахоузена его преемником на посту начальника 2-го отдела.