Канин

Аборигены этих мест, как могли, противились наступающим пришельцам. Чудь заволочская, на протяжении многих веков свободная от всякого влияния религиозных верований, сопротивлялась христианизации и "уходила под землю" – сама себя, закапывая живьем в глубокие ямы. Вероятно, частью чудь была вытеснена и выбита славянским населением. Но частью чудь, скорее всего, все же, обрусела после крещения, как это стало со многими соседними угро-финскими племенами.

"Чудь да чудь, так ещё и самоеды"

Следует помнить, что к тому времени на Мезенских и Канинских землях уже обосновались одни пришельцы – это ненцы. Ещё до появления первых оседлых поселений славян на нижней Мезени возник очаг торговли между приезжими торговцами и кочующими ненцами.

Центром торговли русских с кочевой самоядью на нижней Мезени была Лампожня, ещё не постоянное поселение, а временное пристанище для съезжавшихся на ярмарку торговцев. В платежной книге Двинского уезда 1560 года в Лампожне показаны всего три двора – поповский и два крестьянских.

В первой половине XVI в. новгородские бояре Окладников, Филатовы и Кузнецовы поселились в устье реки Мезени и создали Слободу. Однако эти земли ненцы использовали для своих стоянок, когда приходили с Севера торговать в Лампожне.

Самодийские племена, уже обосновавшиеся на этой территории, тоже начали борьбу за владение этими землями с новыми пришельцами. В 1545 году самоеды Канинского и Тиунского (Тиманского) берегов пожаловались царю, что «русаки» начинают заселять их исконные земли. Иван Грозный прислушался к просьбе и своей грамотой подтвердил права коренного населения на эти земли.

И всё-таки в 1552 году «Сокольня слободка Окладниковы» была выведена из владений самоедов и «приписана к Двинскому уезду. В 1770 году по указу Императрицы Екатерины Второй Окладникова слобода и соседняя Кузнецова слобода были объявлены городом Мезенью.

Мезенские поморы и Канинские ненцы

Итак, встретились два народа славяне и ненцы. Встреча двух народов произошла на территории нынешних Мезенского и Пинежского районов, полуострове Канин, где они живут, и посей день.

В отличие от большинства известных в истории человечества переселений народов, эта встреча не только не стала столкновением и враждой двух культур, а наоборот положила начало добрососедству, выдержавшему испытание столетиями.

Поморы, расселяясь на берегах нынешнего Мезенского района и полуострова Канин, не покушались на тундру, выбрав в качестве своего "поля" море, а ненцев пришедших в Канинскую и Мезенскую тундру не очень интересовали морские промыслы.

В культурах обоих народов нашлось немало ценного, чем можно было поделиться с соседями, или наоборот перенять для собственной пользы.

Поморы снабжали ненцев металлическими изделиями, тканями, продуктами морских промыслов, ненцы обеспечивали поморов олениной, пушниной, оленями для передвижения по тундре.

Но взаимоотношения не ограничивались формальным товарообменом. Взаимопроникновение культур было гораздо шире и глубже. Традиционная славянская одежда оказалась непригодной для жизни и деятельности в суровых климатических условиях.

И если посмотреть на рисунки и фотографии, сделанные в 18 – 19 веке, то видно, что конструкция промысловой одежды – совик, пимы и т.п. заимствована у ненцев.

У ненцев же частично заимствована и система сохранения продуктов (например, Канинский засол – оптимальный для сохранения пищевой ценности в условиях Заполярья, строганина). Поморы, в свою очередь принесли в рацион ненцев крупу, муку, хлеб, овощи.

Шёл взаимообмен способами и охоты, и рыбной ловли. Силки, или силья на тундровых куропаток перенятые у ненцев по сих пор ставят жители поморских сел во время зимней охоты. Поморы же научили ненцев промышлять капканами, ловить рыбу рюжами и другими орудиями ранее им не знакомыми.

Даже культура охоты была общая – во время весенних и зимних перелетов дичи охотники не били первых трех птиц стаи – вожаков, которые должны были довести стаю до места и на следующий год привести обратно.

Полуостров Канин в жизни поморов

Поморы

Поморы – это потомки древних русских поселенцев, преимущественно из Новгородской земли. Они заселяли территорию юго-западного и юго-восточного побережья Белого моря в XII – XVIII веках. Издавна эти люди занимались рыболовством, торговым мореплаванием и судостроением.

"На далекий суровый Север русские люди шли за пушниной, птицей, солью. Успешно промышляли и добывали их на суше, но скоро проведали, что на море можно было промышлять еще и морскую рыбу, и зверя, и рыбий зуб – моржовый клык, высоко ценившийся для различных поделок и украшений в Новгороде, Киеве, в заморских странах. Но не только богатая добыча влекла человека в край «зело дальней и отлогой», манило извечное неуемное желание понять, изведать окружающий мир, стремление к еще невиданному и неиспытанному".