Кантор идет по следу

После весенней брачной ночи ритм повседневной жизни опять захватил Кантора, а Клеопатра тем временем принесла шесть крошечных щенят.

Однажды утром хозяин Клеопатры, или, как ее ласково называли, Клео, подошел к старшине Чупати и, не говоря ни слова, взял его под руку и повел к боксу, принадлежавшему красавице.

Увидев в боксе Клео шестерых щенят, Чупати вытаращил глаза и воскликнул:

– Вылитые Кантор!

И действительно, все щенки были на удивление похожи на своего знаменитого папашу: трое из них оказались по масти черными, как мать, а трое других – коричневато-рыжими, как Кантор.

За трудовыми заботами Кантор забыл о своей подруге. Днем ему никогда не приходилось бывать на площадке, да и вечером он возвращался уже затемно, поэтому ему так и не удавалось увидеть Клеопатру, которая жила всего лишь через несколько боксов от него.

Однажды Чупати и Кантор вернулись с задания раньше обычного. Вступив на площадку, Кантор замер на месте. Такого еще с ним никогда не было. Кантор обычно сразу же шел к своему воспитаннику Тончи, а сейчас он остановился, услышав веселое повизгивание.

За низеньким проволочным заборчиком, которым были отгорожены «собачьи ясли», жизнь кипела ключом. Подросшие за лето щенки Клеопатры весело и беззаботно резвились на траве.

Один из щенков, играя, подкатился под заборчик и, подбежав к Кантору, уткнулся ему в передние лапы. Кантор сначала спокойно и дружелюбно наблюдал за щенком, который копошился у его ног, а затем вдруг лег на живот и ласково лизнул щенка в нос. От такой неожиданной отеческой ласки щенок перекувырнулся через голову, ткнулся мордочкой Кантору в грудь, а потом зубами вцепился ему в шею.

Кантор поднялся с земли, но щенок, крепко сжав зубы, продолжал, раскачиваясь, висеть у отца на шее. Пес слегка тряхнул головой, и щепок упал в траву. Кантор, играючи, ткнул его несколько раз носом. Наконец малышу удалось встать на ноги. Он несколько раз тявкнул на отца и, покачивая головой из стороны в сторону, вцепился в шерсть Кантора.

Чупати занимался со служебными собаками больше десяти лет, но такое он видел впервые. «Два яйца не так похожи друг на друга, чем эти две собаки», – подумал старшина, любуясь игрой Кантора и его сына.

Чупати подозвал к себе Кантора, присел возле него на корточки. Через мгновение возле них оказался и щенок, который тыкался мордочкой то в ладонь Чупати, то в нос. Кантора.

– Смотри, – начал объяснять Кантору хозяин, – это твой сын. Ты тоже был таким маленьким. Посмотри, да у него зубки прорезались! А язычок, посмотри… Так, так, положи его, поласкай, это твой сынишка…

Ни Кантор, ни старшина не заметили, как к ним, не спуская глаз со своего шаловливого любимца, подошла красавица Клеопатра. Сердито ворча, она спешила на защиту своего детеныша. Оскалив зубы, Клео огрызнулась на Кантора, а он, как джентльмен, отступил на несколько шагов, таща за собой и щенка.

Клеопатра, видимо, давным-давно забыла про любовную связь с Кантором и слегка укусила его. Однако Кантор проявил благородство до конца: от чуть-чуть поворчал и, желая оградить непослушного мальца от гнева матери, повернулся к ней задом, в который она и не преминула его укусить.

«Обезумела сука, ее сейчас добрым словом не уймешь», – подумал старшина и пошел прочь. И хотя бегство для умной собаки – факт довольно постыдный, Кантор последовал примеру хозяина. Однако малыш, как ни странно, бежал за ними, стараясь не отставать.

Клеопатра удивленно таращила глаза: ее поразила привязанность щенка к незнакомому псу. Чуть помедлив, она бросилась вслед за щенком и догнала его за несколько шагов от Кантора. Схватив озорника за шиворот, мать потащила его в свой бокс.

– Ну, Тютю, слава богу, унесли ноги, – проговорил Чупати. – Пошли в свой бокс. – И старшина ласково потрепал овчарку по спине.

Однако настроение у Кантора было отнюдь не для шуток. Он плелся, повесив голову. У самого бокса к нему подбежал Тончи. На сей раз Кантор принял своего младшего друга очень холодно.

Малыш, не понимая причины плохого настроения Кантора, игриво прыгал, стараясь его развеселить.

Кантор же, не долго думая, нанес Тончи такой удар правой лапой, что тот кубарем покатился по траве.

Встав на ноги, малыш застыл на месте и, опустив хвост, печально взглянул на свое божество.

Чупати цыкнул на Кантора, и тот поплелся к боксу, лег у входа на траву и, положив на лапы голову, недружелюбно посмотрел на Тончи.

Чупати внимательно наблюдал за своим питомцем.

– Тончи, ко мне! – позвал он обиженного песика. – Ну, иди же, если тебя зовут! Видать, для тебя в этом боксе уже нет места.

Тончи, видимо, понял слова старшины и, повесив уши, подошел к нему.

Чупати наклонился и почесал у Тончи за ушами.

– Не горюй. Видать, и ты стал настоящим мужчиной… Вот… Не огорчайся. Найдем и тебе подходящую пару, обязательно найдем.

Слова хозяина не утешили песика. Он молча шел за ним, а когда оглянулся на Кантора, тот даже не удостоил его взглядом.

Стоял сентябрь. Однажды в середине дня старшину с собакой срочно вызвали в управление и послали в отдаленный район Баконя.