Капитализму в России не бывать!

Регулировал денежное обращение Государственный банк с отделениями на местах, однако он, по сути, не выполнял тех функций, какие являются главными для банков в капиталистических странах. Он не выбирал выгодных клиентов, не менял процентных ставок в зависимости от изменений экономической конъюнктуры и пр. Кредиты он предоставлял по плану — тем предприятиям, какие были включены в план, и в размере, соответствующем плановому объему производства. Хотя по кредитам взимались проценты, однако это был скорее лишь инструмент контроля за своевременностью возврата средств, а не источник доходов банка. Деньги в СССР не были товаром, ссудный процент — этот устой капиталистического производства — был ликвидирован. Безналичные деньги были скорее счётными единицами, чем всеобщим эквивалентом товаров, а Государственный банк превращался в единый счётно-учётно-расчётный центр.

Отличной от западной установилась в СССР и система цен. В капиталистических странах цены на товары первой необходимости обычно устанавливаются относительно высокими, а на товары длительного пользования — относительно дешёвыми (вот почему советских туристов удивляла за рубежом дешевизна автомобилей и видеомагнитофонов). Это было обусловлено политикой, проводимой в интересах состоятельных слоёв населения. У бедных почти все их доходы уходили на приобретение дорогих предметов первой необходимости, и потому эти слои населения не имели возможности выбиться из бедности. В СССР, наоборот, цены на хлеб, молоко и другие товары первой необходимости были низкими, почти на уровне себестоимости (а порой и ниже её — тогда государство выделяло предприятиям-производителям дотации), а на товары длительного пользования — довольно высокими. Это приводило к тому, что бедность в стране с каждым годом уменьшалась, богатство не могло стать кричащим, и общество постепенно становилось обществом среднего класса.

Поскольку системы цен в СССР и в странах Запада были принципиально различны, советское хозяйство могло нормально функционировать лишь в условиях изоляции его от внешнего рынка. Внешняя торговля была монополией государства, предприятия самостоятельно выходить на мировой рынок не могли. Рубль был принципиально неконвертируемым и на валюты других стран не обменивался.

Вопреки тому, что утверждают ныне либеральные реформаторы, производство в СССР было весьма эффективным, если под эффективностью понимать не прибыльность, а соотношение затрат и результата. Даже в сельском хозяйстве, которое традиционно считалось самым отсталым звеном советской экономики, при количестве тракторов на 1000 гектаров пашни в 10 раз меньшем, чем у фермеров Запада, себестоимость тонны зерна была в 3–4 раза ниже.

В советской экономике по-иному, чем на Западе, понимали не только эффективность, но и рентабельность. Оппоненты Сталина доказывали, что проводить индустриализацию, начиная с создания тяжёлой промышленности, нерентабельно, и подтверждали эти свои утверждения расчётами сроков окупаемости, прибыльности и т. п. Но Сталин отвечал: на рентабельность нельзя смотреть торгашески, с точки зрения данной минуты, а надо рассматривать её в перспективе многих лет, исходя из высших целей развития государства. В условиях мобилизационной экономики важна не узкоэкономическая эффективность, — нужно думать прежде всего о выживании страны.

Производство обеспечивало СССР своей, «домотканной» продукцией, которая часто по качеству, а ещё чаще по внешнему виду и упаковке уступала импортной, изредка попадавшей в нашу страну. Это происходило не только из-за недостатка вкуса отсталости технологии или отсутствия стимулов у её изготовителей, но и потому, что лучшие ресурсы страна направляла на развитие тяжёлой промышленности и укрепление обороны.

Учёные установили, что жизнь на Земле стала возможной только при уникальном сочетании различных параметров — температуры, влажности, расстояния планеты от Солнца и пр. Так и советская система хозяйства могла существовать лишь при соблюдении тех условий, которые были положены в её основу. И главные черты советского проекта были, очевидно, поняты правильно. Поэтому до конца жизни Сталина советская хозяйственная система в целом работала удовлетворительно. Но при открытии её мировому рынку она немедленно развалилась бы. А значит, это была система «позиционной обороны», но не наступления, и она не могла стать притягательным примером для населения развитых стран Запада.

Барьер, который не удалось преодолеть

Несмотря на выдающиеся достижения в теории и практике социалистического строительства, партия и страна уже к середине 30-х годов оказались в идеологическом и теоретическом тупике, а в дальнейшем это привело к прогрессирующему загниванию советского общества, особенно правящей элиты.