Капитан Поль

За приказаниями вместо ответа последовало исполнение. Через минуту юнга принес с дюжину разных флагов, а лейтенант раздал оружие и велел класть в разных местах на палубе пики, топоры и ножи; потом опять подошел к капитану. Каждый член экипажа, словно повинуясь инстинкту, занял свое место, потому что приказа готовиться к бою не было. Кажущийся беспорядок, который заметен, был в это время на фрегате, мало-помалу прекратился, все внимательно смотрели на капитана.

Корабли шли по диагонали друг от друга, но расстояние между ними быстро сокращалось. Когда они сблизились на расстояние трех пушечных выстрелов, капитан сказал:

- Теперь, Вальтер, можно уже подразнить нашего нового знакомого: покажите-ка ему шотландский флаг.

Лейтенант сделал знак дежурному боцману, и на корме "Индианки" взвился красный флаг с синей каймой, но ни по чему не видно было, что неприятельский корабль обратил внимание на этот маневр.

- Да, да, - сказал капитан, - знаем: английские леопарды обстригли когти и подпилили зубы шотландскому льву, поэтому теперь не хотят и глядеть на него; ему нечем защищаться, а они думают, что он сделался ручным. Покажите ему другой флаг, Вальтер, авось язык у него развяжется.

- Какой прикажете, капитан?

- Первый попавшийся под руку, может быть, вам и посчастливится.

Шотландский флаг был тотчас спущен, и вместо него взвился сардинский. Неизвестный корабль молчал по-прежнему.

- Понимаем, - сказал капитан, - видно, король Георг живет в дружбе и согласии с королем Кипрским и Иерусалимским. Что нам их ссорить! Поднимите-ка, Вальтер, американский флаг да укрепите его холостым выстрелом.

Прежний маневр был повторен: сардинский флаг спустился, и американские звезды под грохот пушечного выстрела медленно поднялись к небу.

Случилось то, что капитан и предвидел: как только этот мятежнический флаг нагло распустился по воздуху, неизвестный корабль сбросил с себя таинственность и поднял великобританский флаг. В ту же минуту облако дыма вырвалось из его борта, и ядро, несколько раз отрикошетив по волнам, погрузилось в воду, не долетев около сотни футов до фрегата.

- Велите бить сбор, лейтенант! - вскричал капитан. - Мы угадали. Ребята, - продолжал он, обращаясь к экипажу, - ура Америке! Смерть Англии!

Матросы ответили ему единодушным восклицанием, и на английском бриге послышалась команда: "Койки долой!" Барабанщик на фрегате тотчас ответил тем же, и все приготовились к бою, канониры бросились к пушкам и на реи. Капитан остался на баке, играя со своим рупором, символом власти на корабле, морским скипетром, который командир судна во время бури или сражения всегда держит в руке.

Между тем роли переменились: теперь уже английский корабль притворялся спокойным. Как только они сблизились на пушечный выстрел, длинное облако дыма взвилось по всему протяжению брига, послышался грохот, подобный грому, но чугунные ядра, отправленные сгоряча, не сумели преодолеть расстояние между кораблями и попадали сбоку от фрегата, причинив ему так же мало вреда, как град, гонимый ветром, какой-нибудь кровле. Фрегат, не удостоив ответом эту преждевременную атаку, молча и спокойно шел вперед и поворачивал к ветру, чтобы скорее сблизиться с неприятелем.

В это время капитан обернулся, чтобы бросить последний взгляд на свой корабль, и с удивлением увидел новое лицо, которое появилось на сцене в эту страшную, торжественную минуту.

То был молодой человек лет двадцати двух - двадцати трех, не больше, с бледным и печальным лицом, одетый просто, но изящно; капитан прежде не замечал его у себя на корабле. Он стоял, прислонившись к фок-мачте, сложив руки на груди и с меланхолическим видом посматривая на английский бриг, который шел на всех парусах. Непоказное спокойствие в такую минуту, и притом в человеке не военном, удивило капитана. Тут только вспомнил он о государственном преступнике, которого граф д'Оре привез к нему на корабль в последнюю ночь пребывания его в Пор-Луи.

- Кто позволил вам выйти на палубу? - спросил капитан, смягчая свой голос так, что трудно было разобрать: обычный это вопрос или упрек.

- Никто, капитан, - спокойно ответил пленник. - Но я подумал, что в такой ситуации вы не станете слишком строго исполнять приказания, данного вам на мой счет.

- Разве вы забыли, что вам запрещено общаться с экипажем?

- А я не для этого пришел сюда. Мне просто интересно, не вздумается ли какому-нибудь ядру унести меня с собой.

- Это легко может случиться, если вы будете стоять на таком опасном месте. Ступайте-ка лучше в трюм!

- Позвольте вас спросить, капитан, я должен принимать это как совет или как приказание?

- Как вам угодно.

- В таком случае благодарю вас. Я остаюсь здесь.