Капитан Райли

К счастью, встреча намечалась ночью, под покровом темноты, а пока они держали дистанцию, поскольку так легче было скрыть плачевное состояние судна, а его вид мог пробудить ненужное любопытство и весьма щекотливые вопросы. Как бы то ни было, а от греха подальше они решили при помощи горелки срезать злосчастную дымовую трубу, чтобы хотя бы издали не было заметно, что она изрешечена снарядами, и покрасили в черный цвет потрепанную рулевую рубку, которая теперь больше смахивала на полуразрушенный шалаш. Вдобавок ко всему, боясь, что «Пингаррон» вошел в черный список кригсмарине, по обоим бортам на носу и корме на всякий случай закрасили две буквы в середине названия, переименовав его в менее героический «Пинг Рон». Все эти приготовления были направлены на то, чтобы обмануть капитана немецкого корябля в надежде удачно осуществить план Хельмута, не вызвав подозрений.

Вечер уже близился к концу, когда Райли наконец-то направился к себе в каюту.

Едва он вошёл в коридор, как дверь, ведущая в каюту Хельмута и Эльзы, открылась, и оттуда появилась немка. Очевидно, она только что вышла из душа, поскольку была обёрнута лишь в крошечное полотенце, мало что прикрывавшее. С ее мокрых волос капала вода, а босые ноги оставляли на полу маленькие следы.

— Добрый вечер, капитан, — улыбнулась она, сбрасывая полотенце и представая перед ним во всей первозданной наготе.

Он застыл как вкопанный, растерянно глядя из стороны в сторону; казалось, в голове у него взревела сирена, словно на судне начался пожар.

— Не волнуйся, — лукаво улыбнулась девушка, словно прочитав его мысли. — На этот раз нам никто не помешает.

Алекс скрестил руки на груди и глубоко вздохнул, понимая, что нет ничего хуже, чем оставить кого-то с носом.

— Зачем ты это сделала? — спросил он, хотя и так все было понятно.

Эльза пожала плечами.

— Разве это не очевидно? — спросила она.

Райли встряхнул головой, раздраженно вздохнув.

— Я думал, между нами уже давно все ясно.

— А вот я так не думаю.

— Черт возьми, Эльза... — простонал он, прикрыв веки с выражением глубокой усталости. — У меня в самом деле нет времени.

— Понятно... У тебя есть время, лишь когда у тебя в штанах чешется.

— Не смей так говорить.

— Отчего же, если это правда? — с вызовом спросила она. — Ты просто боишься, что она выйдет и нас увидит.

— Забудь о Кармен. Это касается только нас с тобой.

— Значит, ты все-таки признаёшь, что между нами что-то есть.

Алекс уставился в потолок и тяжело вздохнул.

— На самом деле, кое-что действительно есть, — признался он. — Между нами была мимолетная интрижка. Ты это хотела услышать? Этого не должно было случиться, но случилось. Ты даже представить не можешь, как я об этом жалею.

— Ты лжёшь, — заявила она, непоколебимо уверенная в своей правоте. — Ты же хочешь меня! Я вижу это по твоим глазам.

— По моим глазам... — он глубоко вздохнул, изучая носки своих ботинок, никак не решаясь заговорить. — Видишь ли, Эльза, я боюсь, что все это зашло слишком далеко. Я не знаю, какого черта ты во мне увидела, но уверяю тебя, ты ошибаешься. Ты чудесная женщина, и любой мужчина в здравом уме был бы рад раскрыть тебе объятия, но...

— Но?

— Не трать на меня время, это для твоего же блага.

— Мое благо — это мое дело. И я точно знаю, что мы...

Райли резко оборвал ее, не дав договорить.

— Нет никаких «нас», черт побери! — рявкнул он. — Ты можешь верить или не верить во что угодно, но между нами ничего нет и не будет. Что было, то прошло, и поверь мне, больше это не повторится. Никогда не повторится. Ясно тебе? Никогда. — И, слегка постучав ее пальцем по виску, добавил: — Ну как мне это вложить в твою тупую немецкую башку?

Если бы девушка вновь начала дерзить, Алекс знал бы, что ей ответить. Но он не был готов к тому, что она внезапно закроет лицо руками и горько расплачется.

— Ради всего святого... — прошептал он, закатывая глаза.

Ручейки слез текли сквозь ее пальцы, словно у маленькой девочки, потерявшей любимого котёнка.

Райли ненавидел себя за то, что приходится говорить с ней в таком тоне, но понимал, что должен раз и навсегда положить конец этой ситуации. К сожалению, он не обладал необходимым тактом, чтобы сделать это более деликатно.

На самом деле он никому не хотел причинять боли, тем более женщине. Девушке, мысленно поправился он. Девушке, которая в эту минуту казалась совершенно опустошенной, уязвимой и беспомощной.

Настойчивый голос в его голове, настораживающе похожий на голос матери, упрямо приказывал утешить девушку, попросить у нее прощения за только что сказанные им резкие слова и грубость. Райли почти уже поддался своему порыву, когда Эльза подняла взгляд, и он увидел ее покрасневшие глаза и струйки потекшей туши, избороздившие щеки.

— Это из-за неё, ведь так? — спросила она. — Ты все-таки любишь ее?

Сначала он хотел ответить, что это не ее дело. Но ведь на самом деле это было как раз ее дело, которое напрямую ее касалось.

— А хотя бы и так, — ответил он, пожимая плечами.

«Ну, что ты на это скажешь?», — говорил этот жест.

Девушка всхлипнула и выпустила воздух из легких, утирая ладонью глаза и нос.