Капкан для Бешеной

Длиннющими казенными фразами, изобиловавшими вышедшими из употребления штампами, а также повторами и суперканцелярскими оборотами, Кухарук доводил до сведения начальства, что за последние три месяца шантарские газеты опубликовали устрашающее количество материалов, проникнутых неприкрытыми сепаратистскими тенденциями, что, как известно, противоречит Конституции и Уголовному кодексу, а потому должно решительно пресекаться. К сему прилагался даже «график интенсивности» и «диаграмма количества строчек». Тихо рехнуться можно. Хотела бы она взглянуть на физиономию молодого идиота из «Ведомостей», которому пришлось во всем этом поневоле участвовать…

И сама не могла бы определить момент, когда вчиталась. Оставалось диковатое ощущение, что кое в чем Кухарук был прав. Что в последние месяцы нет более модной темы, нежели гипотетическая незалежность Сибири или, уж в крайнем случае, для начала, Шантарской губернии. Самые разные газеты (чьи сотруднички в обычное время готовы были глотку перегрызть друг другу и назвать белое черным исключительно в пику оппоненту) словно пели с одного голоса. На читателя обрушилась лавина – смешались в кучу и полузабытые «сибирские областники» середины прошлого века, и довольно убедительные статистические выкладки века нынешнего, и эмоциональные выступления творческого народа, и мнение неведомо где отысканных пролетариев от сохи…

Примерно так обстояло в прошлом году, когда свирепствовали очередные выборы и кандидатов навязывали, как картошку, мастера платной рекламы. Не бывает таких случайностей. За всем этим должны стоять деньги, и немаленькие. Иначе шквал мечтаний о вольной Сибири не объяснить. Она брала вырезку за вырезкой, пробегала отчеркнутое, все больше хмурилась.

Зря смеялась над старичком в душе. Рубите голову, но это самая натуральная кампания

. При определенном опыте не так уж трудно отследить заказную кампанию – хватало прецедентов. Кто-то должен был выложить не просто немалые деньги – жуткие. Ни одну статью из бегло просмотренных ею невозможно подвести, пардон за каламбур, под статью, но все это, вместе взятое, и в самом деле не назовешь иначе, как целенаправленной пропагандой, тут старичок прав на сто кругов.

Возникает даже идиотская мысль…

Она прогнала эту мысль, и в самом деле идиотскую. Потушив сигарету, подумала, что старик, увы, трудился зря. Какие бы эмоции ни вызывал «справочный аппарат аналитической записки», никто здесь не будет заниматься этим всерьез. Во-первых, и без того дел по горло, во-вторых, не их компетенция. Сделать, что ли, подлянку, перебросить опус в прокуратуру? Пусть у них головушка немного поболит… Нет, чересчур по-детски.

Аккуратно собрав в папку все до единой бумажки, Даша, не колеблясь, упрятала ее в нижний ящик стола, где пока что хватало пустого места. Выбросить рука не поднималась – жаль старика. Как-нибудь можно и отдать. Вообще-то, такая кампания могла бы иметь своим двигателем как раз Шумкова, не к ночи будь помянут. Одна беда – нет у него таких денег, не по зубам ему подобное. На маскарадные наряды едва хватает… но ведь дает же кто-то? Пусть скупо?

Костя Гукасов принес разнесчастную дискету. Смотреть на нее не хотелось. Как ни крути, а придется все же идти с повинной к Галахову, рассказать о визите в «Золотую падь» – быть может, полковник попытается поискать специалистов? Есть же Академгородок, есть столичные лаборатории МВД, должны найтись умельцы…

Потом позвонил Федя. Похоже, ей сегодня чуточку везло…

Глава пятнадцатая

Самостийники

Федя вошел в кабинет, улыбаясь во весь рот, и, насколько Даша соображала, это было вызвано отнюдь не общими для двоих романтическими воспоминаниями.

– Садитесь, курсант, докладывайте, – сказала она бодро. – Неужели раскопал, чья квартирка?

– Вот то-то, – сказал он с законной гордостью. – Сыскари и не могли ничего раскопать, потому что эта дама, ну, которая сидит на бумагах, две недели грипповала, а ключей от сейфа, как у нас водится, запасных и не было. А сегодня она вышла. Тут я и появился…

– Во всем великолепии, – нетерпеливо закончила Даша. – Что ты ей навешал на уши? Квартиру купить хочешь?

– Ага. Я, мол, хоть и молодой, но весь из себя законченный новый русский, и квартира мамочке понравилась, спасу нет… – Он вытащил из внутреннего кармана кожанки бережно сложенный листок бумаги. Старательно развернул. – Короче, сорок шестая квартира на Короленко, тридцать один, принадлежит гражданину Шумкову Константину Михайловичу. Сам он там не прописан, где прописан, они, понятно, не знают, но квартира ему принадлежит на правах частной собственности. Все законно. – Он протянул бумажку Даше. – Теперь надо через паспортный стол искать…

– Не надо, – сказала Даша.

На лице у него изобразилось несказанное огорчение:

– Что, опередили?

– Да нет, – сказала Даша. – Просто я прекрасно знаю, где имеет быть прописан Шумков Константин Михайлович… Когда квартира куплена?

– Месяц назад. Месяц с какими-то днями. Через агентство «Альтаир», там в бумагах было…