Капкан для провинциалки

Сёму подбросило на месте, и дыхание спёрло. Мужа этой женщины звали Фёдор, он погиб… разоблачал нечистоплотных милиционеров… Да ведь это жена и сын того журналиста – Миронова! Это они сейчас в беде! «Ну что, доволен тем, что сделал?» – жёстко произнёс внутренний голос.

– Отстаньте все от меня! – закричал Сёма, словно с ним говорил кто-то посторонний. – Уйдите! Оставьте в покое! Меня этот ваш Миронов не жалел, и я не хочу его жалеть! Пусть сами разбираются! А я тут ни при чём!

Аня отдыхала после тренировки с Али и обдумывала последние новости. Итак, Махмуд всерьёз взялся за её обучение самообороне. При этом в Никиту превращать не собирается, и это понятно – навыки у вдовы Абу-Салем не те, желания проливать чужую кровь ни малейшего, но это ничуть не смущает людей Махмуда. Тогда зачем все эти тренировки? Просто научить защищать себя, если возникнет такая необходимость? Странная благотворительность со стороны Махмуда.

А этот дом…До сих пор не удалось толком осмотреть его, да сейчас и не получится, слишком устала, зато уже известно, что во многие его помещения лучше не заглядывать. Причём никаких табличек «Посторонним вход воспрещён», просто нельзя – и всё тут.

Майкл… Симпатичный парень. Очень симпатичный, прямо голливудский киногерой. Но и с ним не всё понятно. Махмуд не вполне доверяет ему? Но при этом поручает тренировать персонал и учится у него сам? Фехтованию… с ума сойти, зачем Махмуду фехтование? Впрочем, он наверняка часто бывает в Европе, хороший повод блеснуть там. Нет, всё-таки: если Махмуд не хочет, чтобы его гостья-пленница проводила время с Майклом, почему позволил познакомиться, открыто появиться вдвоём на завтраке?

И наконец – главное: по-прежнему непонятно: как отсюда убежать и зачем, если не для отбывания срока в российской тюрьме. Может, на это и расчёт Махмуда? В самом деле, отличный способ держать вдову Абу-Салем под контролем…

Аня и не заметила, как заснула. Проснулась она оттого, что кто-то настойчиво постучал в дверь.

– Кто там? – спросила спросонья женщина и тут же сообразила, что чужой никак не может быть. Разумеется, опять кто-то из людей Махмуда.

– Анна Абу-Салем, откройте! – произнёс по-английски властный женский голос. Аня подчинилась и только после этого удивилась, что к ней в гости пожаловала особа женского пола. До сих пор ни одной женщины в этом доме не видела…

Гостьей оказалась дама лет тридцати, очень стройная, черноволосая, но с правильными европейскими чертами лица, с повелительным взглядом, одетая в белый брючный костюм, при виде которого Аня чуть не упала. При всём своём слабом знании здешних обычаев, она не сомневалась, что подобная женская одежда с исламом никак не совместима. Да и в её гардеробе ничего подобного не имелось.

– Следуйте за мной! – надменно произнесла дама и, не дожидаясь ответа, зашагала прочь по коридору.

– Что – мне в халате идти? – растерянно воскликнула Аня. Надменная дама остановилась и окинула придирчивым взглядом мадам Абу-Салем.

– Хорошо, наденьте спортивный костюм и бальные туфли, да побыстрее.

Аня немного удивилась такому сочетанию, но не стала спорить. Через три минуты она, уже переодетая, присоединилась к своей высокомерной спутнице.

– Вы заставили меня ждать десять минут! – недовольно заявила та.

– Я не знала, что вы ко мне придёте!

– Почему?

– Никто не предупредил! – воскликнула Аня, не зная, чему больше удивляться – нахальству и самоуверенности дамы в брючном костюме или её вопросам, которые впору назвать идиотскими. Дама смерила Аню недовольным взглядом, но странные вопросы задавать перестала. Они зашагали к спортивному залу, но немного не доходя до него дама толкнула одну из дверей налево. Аня с удивлением осмотрелась: огромное, просторное помещение с высоким потолком, с зеркальными стенами и балетными станками вдоль них, освещённое десятками люминесцентных ламп. Вне всякого сомнения, это был зал для занятий балетом, танцами.

– Мы будем танцевать? – с недоумением спросила она.

– Да, конечно. Я вас научу.

– Я умею, – ответила Аня, хотя скорее из чувства противоречия. Надменная дама скорчила недовольную мину:

– Почему вы сразу не сказали?

– Меня никто не спросил!

Надменная дама обиженно поджала губы и отвернулась.

– Простите, а как вас зовут? – Аня решила напомнить своей собеседнице о нормах этикета.

– Можете называть меня госпожа Розалинда, – ответила та не оборачиваясь.

– Очень приятно, дорогая Розалинда, – стараясь сдержать насмешливость, ответила Аня. Ей очень хотелось немного позлить свою малоприятную новую знакомую, но так, чтобы это не привело к осложнениям.

– Где вы учились танцам?

– В городском Клубе Танцора Смоленска.

– Недурно. Вы хотели стать танцовщицей?

– Какое-то время – да, но потом раздумала. Кроме того, я участвовала в конкурсе красоты, а там требовалось станцевать.

– И как выступили на конкурсе?

– Так себе, заняла третье место, – ответила Аня, признавая в душе, что Розалинда не лыком шита.

– А выиграть европейский конкурс не хотите?

– Что?! – растерялась Аня.

– Танцевальное Евровидение, Евро-танец. Слышали о таком конкурсе?