Капкан для провинциалки

А если пожаловаться Махмуду на Розалинду? Хуже вряд ли станет. Аня не любила ябедничать, но последние пять часов, проведённые среди окриков Розалинды, кого угодно заставят пересмотреть свои принципы. Однако время шло, боль покидала тело, и возвращались силы. Теперь в голову полезли мысли поинтереснее, чем обида на злую училку. Откуда Майкл и Розалинда узнали, что она, Аня, говорит по-английски? Махмуд разговаривал по-русски. Допустим, Майкл просто заговорил на том языке, который общепринят в мире. А Розалинда? Ей Майкл сказал? Видимо, не он, а тот, кто поручил Розалинде сделать из смоленской девчонки царицу танца. Так что же – Махмуд знает, что его пленница владеет английским? Откуда? Почему не спросил об этом вчера, когда допрашивал? А про арабский спросил… Однако удовлетворился расплывчатыми сведениями о том, как она, Аня, изучала арабский в институте – точнее, почти не изучала. Ведь мог просто задать вопрос по-арабски и проверить с помощью полиграфа, действительно ли пленница не понимает. А про английский вообще не спросил. Впрочем, мог исходить из того, что в институте его изучают в обязательном порядке. И что – ему по-русски говорить легче, чем на английском? Может, конечно, и так… Однако возможно и другое объяснение: он гораздо лучше информирован о том, что знает и умеет его гостья-пленница, чем показал это вчера. Откуда – неужели Амир рассказал? Тогда получается, что отрывочные реплики на арабском, как будто не предназначавшиеся для неё, на самом деле должны были убедить, что ей удалось ввести похитителей в заблуждение. Но зачем Махмуду такие игры в кошки-мышки?

Аня вздохнула: ещё недоставало ломать сейчас голову над тем, что и ради чего замышляют Махмуд и его помощники. Сейчас – отдыхать, а потом – приводить себя в порядок и готовиться к ужину с Майклом.

Люба и Олег

– Любовь моя! Когда, наконец, я смогу овладеть тобой на законном основании? – громко прошептал, улыбаясь, Олег Любе, протягивая к ней руки. – Так надоело скрываться, милая!

Рыжая красавица улыбнулась и завела руки за спину, чтобы расстегнуть молнию на платье. Весь первый день нового года они провели втроём – она, Олег и Саша. Утром побывали на новогоднем представлении в Государственном кремлевском дворце, затем посетили ёлку в мэрии Москвы и только под вечер пришли домой. Саша, сначала радостно воспринимавший торжества, вернулся домой усталый и сразу после ужина попросился спать. И теперь двое влюблённых остались друг для друга…

– Надеюсь, сегодня никто не станет нам досаждать! – громко прошептала женщина, выскальзывая из платья. Олег утвердительно кивнул, улыбаясь и снимая рубашку: он догадывался, что за квартирой следят коллеги его и Антона Лебедева, они несомненно знают, кто сейчас находится в доме Любы. Едва женщина избавилась от платья, как Олег подхватил её на руки и прижал к груди. Страсть полыхала в нём, разгораясь с каждым мгновением всё жарче, и он ощущал, что и любимая с трудом сдерживает себя. Вернее, больше уже не сдерживает. Она обхватила руками его шею, их губы слились, сердца застучали в унисон, окружающий мир расплылся и исчез, и мгновение спустя кровать приняла двух влюблённых, чтобы им не расставаться до самого утра.

Владлен Георгиевич

В доме Владлена Георгиевича было тепло и тихо, но не очень уютно. Запах табачного дыма и разбросанные повсюду окурки – на любителя. Тёмного оттенка ковёр под ногами и такие же обои на стенах не располагали к жизнерадостным мыслям. В гостиной хлопотала горничная, убирая последствия ночного пиршества, да из комнаты в комнату прогуливался с бдительным видом охранник, видимо, проверявший, не оставили ли ночные гости и гостьи бомбу. При виде Бухгалтера, он вежливо кивнул и пристроился шагах в пяти позади.

– Ну, каковы успехи? – ледяным тоном поинтересовался Владлен Георгиевич, как только Бухгалтер вошёл в его кабинет. Хозяин дома выглядел заспанным, он был одет в домашний халат и шлёпанцы.

– С Новым Годом, Владлен Георгиевич. У Сёмы не получилось, – коротко доложил гость, зная, что шеф скорее разозлится, если морочить ему голову увёртками.

– Я ждал этого, – величественно кивнул Владлен Георгиевич. – Но он хотя бы не попался?

– Говорит, попался, но сбежал. Однако они его накачали амиталом, и он им что-то рассказал.

– Что именно? О тебе?

– Обо мне он знает не так уж много. Где живу – не знает. Мы с ним по мобильнику общаемся.

– Но про задания, которые ты ему давал, всё выложил?

– Наверное, да, – со вздохом признался Бухгалтер.

– Что значит – «наверное»? Ты точно не знаешь?

– Нет, но догадываюсь. О чём ещё Сёма мог рассказать, будучи под амиталом?

– Да, конечно, – кивнул хозяин. – Только без свидетельства этого щенка в суде все такие показания недорого стоят, так что не страшно. А где он, кстати?

– Не знаю, – пожал плечами Бухгалтер. – Думаю, залёг на дно. Боится и нас, и ментов.

– Правильно боится, – усмехнулся Владлен Георгиевич. – Но ты его не очень пугай. Он молодец, что сбежал от них и тебе честно во всём признался. От Вована никаких известий?

– Нет, лёг на дно. Думаю, его и в Москве нет.