Валентина Андреева

Капкан со всеми удобствами

Часть первая

Ключ без права передачи

1

Сюрприза не получилось. Вернее, он получился, но какой-то смятый и смазанный. И по большому счету, удался вообще другой – тот, на который я совсем не рассчитывала…

Было первое декабря. Шесть часов вечера. И темно. Я удачно вывалилась из переполненного автобуса, потеряв всего одну пуговицу. Зато спасла торт! Пуговица, конечно, потеря весомая – теперь придется менять и все уцелевшие, но ведь сама виновата: одну остановку можно было пройти пешком. Впрочем, этот стандартный упрек в свой адрес, возвращаясь с работы, повторяю каждый вечер. К сожалению, зимой Димка ездить за рулем нашей машины не любит. Причем не любит больше, чем любит меня.

Встряхнувшись, я не торопясь пошла к дому, радуясь предстоящему эффекту от сюрприза. Он предназначался Наталье, хотя день рождения был у ее сына. Лешик стойко держался на том, что можно обойтись и без торта, но Наталья… Без торта день рождения не мыслился. Подруга, однако, устала готовиться к торжественному приему соседей, то бишь нас, и Лешкиных друзей. Соответственно, в магазин не собиралась. Виновник торжества уехал на работу без кошелька, но зато прихватил обгрызенный мосол, любовно положенный боксерихой в его пакет к куче журналов. Наличие мосла он обнаружил на рабочем месте, вызвав сочувствие коллег, а об отсутствии кошелька вспомнил только на обратном пути домой. Весь день прошел в бесконечных мотаниях, и день рождения расстроенные коллеги перенесли на понедельник. Муж Наталью обидел: сказал, что семейные праздники, на которых она играет роль шахтера, обозленного результатом своего ударного социалистического труда, – никому не нужны. После этого подруга, позвонив мне на работу, в восьмой раз сообщила, что ей теперь все по фигу. А народ пусть сидит голодным…

Я ускорила шаг. Впереди решительно шел мужчина. Я успела ему позавидовать – в руках он нес всего лишь что-то похожее на папку для бумаг. В моем пакете тоже имеются папки – утром в понедельник на совещание в основной офис фирмы поеду из дома. Но, помимо папок, у меня еще сумка с продуктами и торт. Сходить с проторенной тропы мужчина не собирался, хотя не мог не слышать моих торопливых шагов. Вот Наташка, недолго думая, точно пошла бы на таран. Я решила обскакать этого типа сбоку – по снегу. Совершенно забыв о том, что не глухонемая.

Но произошедшее в следующую минуту заставило меня забыть вообще все на свете. Так же решительно, как и шел, мужчина взмахнул обеими руками, словно решил обнять весь мир, и грохнулся на меня. Я даже ахнуть не успела. Падая, сообразила отшвырнуть в сторону торт – стоило терять из-за него пуговицу в автобусе, чтобы бездарно раздавить на подходе к дому. Сумка и пакет вылетели сами…

Очевидно, мужчине лежать было удобно. Он, похоже, даже не очень больно и ударился, хотя падал спиной и навзничь. Если бы не дубленка и теплая меховая шапка, мне пришлось бы гораздо хуже.

– Ключ… папка… конверт… спрячь… беда… будет… – прохрипел мужчина и замолчал.

Вставать он явно не собирался. Я – тоже: мои ноги были заблокированы его телом, а про то, что мне дан голос, я еще не вспомнила. Только-только оторвалась мыслями от торта.

Мужчина издал слабый стон. Вслед за этим внятно выдохнул:

– Хана. Не давай клю-ю… – и умолк.

Между тем на помощь нам спешили два человека. Кажется, мужчины. Уже достаточно стемнело, да и рассматривать их особого желания не было. Хотя я, конечно, обрадовалась скорому вызволению. Тем не менее я предприняла попытки опереться на локти – вроде как не бездельничаю, лично участвую в своем освобождении. Шапка тут же съехала на нос, зато прорезался голос:

– Я – сама! Помогите ему подняться! Как об мои коленки ударился, так и забыл, что пора вставать. Только я ударилась сильнее. А он просто валяется как бревно – хулиганит…

– Заткнись! – с угрозой процедил один из спасателей, и я послушалась. Даже закрыла глаза. Под шапкой. До меня потихоньку стало доходить, что мне все-таки следовало идти пешком от метро…

– Готов! Папку возьми! – приказал второй голос. – Сматываемся!

Я почувствовала, как с меня рывком сняли тело, но продолжала делать вид, что этого не заметила.

Мне удалось досчитать до тридцати двух, когда рядом прозвучали голоса, предлагающие помощь. Я упорно не отзывалась.

– Это Ира из шестого подъезда. Я ее знаю. Наверное, головой ударилась! А как она упала-то? – Этот голос показался мне знакомым.

– Да мужик какой-то впереди шел. Пьяный, наверное… Гильза, нельзя! – Чья-то шерсть скользнула по лицу. Шапку с моей головы попытались стянуть. – Нельзя, паршивка!

Кто-то стал поправлять шапку, я открыла глаза и сказала «спасибо».

– Ой, Ирочка! Слава богу! Думала «скорую» вызывать. Лежишь тут, на тропинке… – Прямо перед собой я увидела радостную улыбку дворничихи Татьяны. – И вот ведь люди какие! Видят, что человек дорогу загородил, – нет бы помочь, так они в обход идут. Вон, видишь, три мужика прямо у дома стоят? Прошмыгнули по целине, а теперь вот любопытствуют…