Капкан со всеми удобствами

– Поясняю, – обратилась я ко всем. – Санчо, или Александр, – работник фирмы «Купава», с которым вовсю кокетничала секретарша Тимофеева, – и был тем молодым человеком, в которого стреляли у меня под носом. Лежа на моих ногах, он успел попросить спрятать конверт. При всем желании я не могла этого сделать, так как ничего не поняла. Судьба вмешалась. Именно об этом парне секретарша сказала, что он неожиданно уехал на Урал за большими деньгами.

– Го-осподи! – проронила Наташка и перекрестилась.

– Это… сын друга отца, – опять заплакала Алиса, а Наталья еще раз обратилась к Богу и перекрестилась.

Все молчали. Меня колотила мелкая дрожь. Ну что может быть страшнее в жизни, чем смерть собственных детей? Наташка зарыдала в голос, Аленка, обняв Алиску, плакала, спрятав лицо у нее за спиной. Димка вскочил и вышел.

– Извините, – выдавила из себя непонятно за что извинявшаяся Алиса.

Постепенно восстановилась тишина, и Димка вернулся обратно, подвинувшись ко мне. Дрожь не проходила, и его правая сторона тела невольно тряслась вместе со мной.

– Отец рассказывал, что они с Михаилом вместе служили в Афгане, но по-настоящему сдружились только после того, как отец обратился к нему за помощью. Ирина права. Отец работал в сыскном агентстве «Пантера-С». Устроил его туда лучший друг. Они с детства дружили. Мы тогда жили в стареньком домике в Павловском Посаде, доставшемся от родителей отца. Дедушка, а через год после него и бабушка умерли рано. Знаю, что отец зарабатывал хорошие деньги, их откладывали на квартиру. Папа, правда, хотел перестроить дом, но мама мечтала именно о квартире. Они даже не стали менять не первой молодости машину, на которой он ездил на работу и на которой учил ездить меня чуть не с пеленок. Тогда я думала, что все плохое в жизни случается только в кино и книгах. Однажды летом, сразу же после моего дня рождения, на который родители подарили мне фотоаппарат, папа отправил нас с мамой отдыхать к друзьям в Крым. Помню, как нам не хотелось ехать без него. До этого момента мы всегда отдыхали вместе. Но он так настаивал… Убеждал, что у него по горло работы и ему удобнее ночевать в офисе. Дней через десять он к нам приедет. Тогда я не знала, что увижу его только через много лет… – На глаза Алисы опять навернулись слезы. – Прошло полмесяца, а его все не было. Мама прозвонилась в фирму, но о том, что выяснила, ничего мне не сказала. Просто мы спешно собрались и уехали назад. С поезда нас встретили папины коллеги и отвезли сразу в Серпухов, где мы жили в чужой квартире примерно месяц. Мама запрещала мне выходить из дома. Иногда приезжали какие-то мужчины. В том числе и Солодов. Потом мама мне сказала, что у нас с ней сменились имена и фамилии. Из Юли Росляковой я превратилась в Алису Николаеву. Мама стала очень нервной, часто плакала. Я не решалась расспрашивать ее об отце. Боялась услышать что-нибудь страшное. Это были самые черные дни. Как мы не сошли с ума, до сих пор не пойму. Однажды мама нашла фотографии, напечатанные еще в Крыму. Я дощелкала там пленку, выпросила у нее денег и отдала в печать, намереваясь поразить своим искусством отца, приезда которого так ждала!.. Мама долго смотрела на фотографии, потом у нее началась истерика, и она с яростью и криками «Подонок! Сволочь! Убийца!» стала их рвать. Снимки летели в разные стороны. Я с ревом набросилась на нее, отняла пачку, а остальные, плача, на коленках собирала с пола… – Алиса перевела дыхание и криво улыбнулась. – Потом она просила у меня прощения, я сделала вид, что простила. С тех пор я научилась хитрить и повзрослела. Случилось что-то ужасное, но я убедила себя, что об этом не следует знать. И еще – у меня никогда не было папы. Все, что произошло до этого момента, мне приснилось… Через месяц мы переехали в собственную однокомнатную квартиру в Москве. Ее нам купила фирма отца. Знаю, что его коллеги неоднократно предлагали маме и деньги. Она отказывалась: для нас и так сделали достаточно, мы в помощи не нуждаемся, но при этом ей приходилось работать день и ночь. Все время казалось, что она старается, чтобы я забыла о прошлом. – Алиса сделала паузу, как будто о чем-то призадумалась. – У мамы, кроме меня, остался единственный родной человек – тетка. Она жила рядом с вами – в квартире, занимаемой Владимиром. Мама за родственницей ухаживала, но меня с собой к ней никогда не брала. Я так понимаю, по желанию тетки, просто боявшейся ненужных разговоров-расспросов и не хотевшей звать меня новым именем. С маминым именем было легче. Тетка называла ее Ланой, сокращенно от настоящего имени матери, Руслана. Но так, в принципе, можно было сократить и имя Светлана. Во всяком случае, у вас, наверное, недоумения по этому поводу не возникало?

– Нет, – прогудели мы с Натальей, переглянувшись. Тетка Светланы в ее отсутствие звала племянницу «она», хотя несколько раз имя «Лана» проскакивало.