Капкан со всеми удобствами

В общем коридоре послышался удивленный возглас Анастаса Ивановича, и я мигом проглотила воду. Забыв про страх, подлетела к двери и выглянула в «глазок». Из-за крепких фигур двух милиционеров виднелся мощный корпус нашей соседки. Рука с эмалированной желтой миской делала в воздухе замысловатые выкрутасы. Я быстро открыла дверь. В это время подскочила Наташка, и мы разом застряли в проеме. Милиционеры и соседка с любопытством ожидали продолжения. Как по команде мы шагнули назад и тут же предприняли новую попытку выйти в коридор. С тем же успехом.

– Мы вам звонили, – с трудом преодолевая удивление, серьезно пояснил знакомый опер.

– Извините, – пропыхтела я, пытаясь вернуться в исходное положение, но Наташка тоже решила пойти на попятную. – Нас не было дома…

Глаза обоих молодых людей открылись по максимуму. Подруга прекратила попытки освободиться и пояснила:

– Мы гуляли на лоджии…

Я перевела дух и выбралась назад.

– Собственно, мы вас уже спрашивали, не заметили ли вы что-нибудь подозрительного? Рейд по этажам…

– Я так испугалась! – прижимая миску к необъятной груди, пробасила Анастас Иванович. – За картошку. Мешок в коридоре храню, здесь немного холоднее. Дома быстро прорастать начинает. Думала, воришку ловят. А оказывается, еще хуже!

Милиционеры торопливо откланялись. Соседка собралась наполнить миску своей чудом уцелевшей картошкой. Процедив сквозь зубы Наташке, чтобы она отвлекла Анастаса Ивановича, я сделала вид, что ухожу. Подруга вытащила бедную женщину на лестничную клетку и что-то долго ей там объясняла. Я давно уже забрала свой компромат, подала подруге рукой сигнал отбоя, но, похоже, теперь уже соседка вцепилась в Наташку намертво. Ждать я не стала.

Дома я долго вертела в руках визитку Тимофеева Владислава Аркадьевича – генерального директора сыскного агентства «Пантера-С». На обратной стороне визитки от руки было записано два номера мобильных телефонов. Именно по ним мне надлежало звонить. Как только, так сразу. Я немного подумала и сунула визитку в пакет к компромату. Но буквально тут же ее пришлось вынуть – вернулась Наталья и принялась ее изучать. Потом брезгливо понюхала и сделала вывод, что она пахнет большими деньгами. В конце концов я сунула визитку в свой ежедневник, рассудив, что прятать ее не имеет смысла. В отличие от пакета, который занял место в отверстии для кассет вышедшего из строя видеомагнитофона.

10

– Что там у тебя стряслось? – В тоне Юрия Михайловича сквозняком гуляло любопытство. Сочувствием не пахло.

– С чего это ты решил?

– Ты меня вчера искала. Утром я честно перезвонил тебе на работу. Оказалось, что ты переутомилась. Я это, кстати, первый заметил. Еще на совещании.

– Ты, пожалуйста, не подумай чего плохого, но мне нужно знать – ты успел просмотреть вчерашние фотографии?

– Просмотреть – не все, но успел. Полюбоваться – нет. А что, есть такая возможность?

– Боюсь, что на этом веселая часть нашей беседы закончилась. Не буду посвящать тебя в детали, но по нелепой случайности кто-то перепутал папки. В результате у меня оказался компромат ценой в две человеческих жизни. Но это, скорее всего, авансовый платеж. Не хочу принимать участие в окончательном расчете. Теперь вопрос – характеристика снимков? Что это – часть семейного альбома или порнография?

– А почему ты не идешь в милицию? – Ответ был несколько отвлеченным.

– С первой попытки не догадаешься? Наводящий вопрос: ты в курсе, что у меня муж, дети и я сама, любимая?

– Вон оно как… запущено-то! Знал бы заранее, пялился в другую сторону… А не боишься, что у тебя телефон прослушивается?

– Не боюсь. Если можно – ближе к теме.

– Да ничего плохого в этих снимках нет. Там все вперемежку. Я имею в виду кадры семейного отдыха за городом. Мне показалось, разные лица, разные дачки и коттеджики, но красота – неописуемая. Кадров фривольного содержания не заметил. Кроме одного – первого, да еще в середине был один. Нынче модно использовать сауну не по прямому назначению. Но толком ничего не рассмотрел. Зря выхватила. А куда ж ты их дела? Опять с кем-нибудь махнулась папками не глядя?

– Так на снимках фигурируют не одни и те же личности?

– Да кто ж их разберет? Вроде бы не одни. Но не уверен. Скажи спасибо – хоть что-то углядел.

Юрий Михайлович стал тяготиться разговором, и я торопливо попрощалась, взяв с него слово, что он ничего не видел и ничего не знает. Это слово Юрик дал с превеликим удовольствием.

Опять пошел снег. На детской площадке что-то оживленно обсуждала группа мамочек, время от времени отрываясь от разговора, чтобы убедиться – с детьми все в порядке. Я вздохнула – замечательное время. Хотя жизнь монотонно регламентирована по часам: кормление, гуляние, укладывание спать… Личного времени практически нет. Но какое же это счастье видеть проснувшуюся безмятежную маленькую мордочку…