Карающая длань

Несколько солдат из дворцовой охраны выволокли на площадь трон и поставили его на наиболее чистое место, подстелив выцветший ковер, а сами выстроились вокруг. Следом появился нацепивший на себя полное парадное облачение – мантию, скипетр и корону – бывший советник покойного Дамалла. Удивленное население высыпало из домов и окружило площадь, перекликаясь и строя предположения о том, что сейчас произойдет.

Конан и Эрхард неторопливо, как и подобает героям последних дней, вышли из таверны и встали в отдалении. Вскоре возле них неизвестно откуда появились Эртель и Селена, затем подошел ухмылявшийся Веллан, за руку которого цеплялась хорошенькая, но слишком ярко накрашенная девица. Из казарм примчались только что проснувшиеся Хальмун и Вальсо.

– Это что? – поинтересовался Эртель, обводя рукой площадь, людей и стоявший посередине трон, на котором восседал новый властитель Пограничья.

– Законная смена власти, – объяснил Конан. – Сейчас вам расскажут, каким плохим был Дамалл и как вы будете процветать под рукой нового правителя.

– А я думал – опять оборотни, – разочарованно протянул Веллан. – Стоило вскакивать и мчаться… Ну ладно, раз пришли, то послушаем.

Предположения варвара оправдались почти полностью. Дамалл был объявлен «трагически погибшим от рук подлых выродков-оборотней», после чего Хьярелл с трагическим выражением лица провозгласил, что «по единодушному выбору совета при почившем короле Дамалле» трон Пограничья отныне занимать будет он, Хьярелл, как «признанный наиболее достойным» и «во избежание дальнейших неурядиц, могущих нарушить спокойную жизнь королевства». Толпа посвистывала, время от времени раздавались неразборчивые выкрики, но в целом явление нового венценосца происходило гладко.

– Дальше неинтересно, – заявил варвар, когда Хьярелл перешел к описанию своих планов на будущее и рассуждениям о судьбе страны. – Пошли обедать!

Маленький отряд довольно невежливо развернулся спиной к новому королю и направился к «Короне и посоху» – поминать Дамалла и обсуждать, куда направиться дальше.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ПОХОД ЗА СЛАВОЙ

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ,

в которой Конан знакомится с излишне впечатлительным трактирщиком

Восходящее солнце ласково притронулось первыми лучами покрытых тонкими кружевами измороси к развалинам бывшей главной башни старого дворца. Сегодня ничто не мешало золотому небесному глазу – чистейшая прозрачная синева с легкими воздушными комками кучевых облаков простиралась над всем Пограничным королевством. Воздух был морозен и свеж, а столь ненавистная Конану промозглая осень медленно, но неуклонно отступала, казалось, исчерпав весь запас небесной влаги. За ней, властно отбрасывая ее своим ледяным дыханием, надвигалась некоронованная королева Полуночных стран – зима. Пройдет всего несколько дней, и она скует ледяным панцирем мелкие озера и непролазные болота, серебристой снежной шубой укутает поля и леса, погрузит в спячку чутко прислушивающихся к первым порывам ледяных ветров зверей…

Тонкий лучик пробился в щель неплотно пригнанных ставень и коснулся небритой щеки Конана, спавшего за столом в обнимку с объемистым глиняным кувшином. Варвар встрепенулся, пробормотал что-то невнятное, все еще блуждая в сновидениях, и открыл глаза. Осмотревшись, киммериец понял, что находится на постоялом дворе, у себя в комнате, вот только напрочь не помнит, как сюда попал.

В случайно задетом кувшине что-то булькнуло, неопровержимо доказывая, что там еще осталось вчерашнее пиво. Хорошим глотком осушив сосуд, Конан поднялся, и, широко зевая, потянулся, да так, что захрустели кости. По всему телу разошлась приятная истома, и варвар, все еще зевая, удовлетворенно улыбнулся и направился к окну. Он широко распахнул ставни и с наслаждением подставил солнцу лицо, полной грудью вдыхая свежий холодный воздух. Такую погоду киммериец, выросший в горах с их вечными холодными ветрами, обожал почти щенячьей любовью и сейчас позволил себе ненадолго предаться воспоминаниям.