Кардинал Блэк

— У вас кто-нибудь пострадал? — снова крикнул мужчина.

Ему ответил голос Джулиана:

— Стойте, где стоите, джентльмены! — Это было сказано будничным тоном, в котором сквозила неприкрытая угроза.

— Нет проблем, сэр. Мы… не хотим проблем.

— Вот и не забывайте об этом. — Дверца открылась, и Джулиан, позаботившийся о том, чтобы добрые самаритяне увидели его внушительное оружие, забросил в карету два одеяла, стеганый красно-желтый клетчатый халат и синюю шерстяную шапку. Сам он надел перчатки из оленьей кожи и шерстяную шапку, которую прикрыл треуголкой.

— А эту шубу я заберу, мадам, — обратился он к Элизабет. — Вы отлично согреетесь и под одеялом. — Он уловил во взгляде Мэтью неодобрение и закатил глаза, насколько позволяли ушибы. — Что? У них были только детские пальто. Остальные, видимо, распродали в преддверии этого чертового снегопада. Итак, мадам, вашу шубу, пожалуйста. — Он еще раз продемонстрировал зевакам, толпящимся через дорогу, свой устрашающий четырехствольный пистолет. — Едет телега, — сказал он, забирая у Элизабет шубу из шкуры белого медведя. — Пора уходить.

Он снова закрыл дверь, и через пару секунд Мэтью и заложники услышали его призывный клич, сопровождаемый щелчком поводьев. Ему пришлось крикнуть еще дважды, чтобы заставить четверку лошадей сдвинуться с места — очевидно, они привыкли к голосу прежнего возницы.

Экипаж, успевший заледенеть во время стоянки, протестующе заскрипел, когда колеса сдвиулись. Элизабет по самую шею закуталась в одно из одеял. Мэтью надел синюю шапку и укрылся под вторым. Когда Файрбоу придет в себя, он сможет надеть клетчатый халат поверх своей ночной сорочки, а вот его голым ногам как-нибудь придется обойтись без зимних чулок.

Мэтью положил книгу рядом с собой, а сверху водрузил пистолет, затем взял из корзины бисквит и ломтик ветчины и принялся жевать. Через несколько минут Джулиан сумел заставить лошадей перейти на галоп. Это явно были сильные скакуны, хотя при таких погодных условиях даже они не выдержат многочасовую скачку. Так или иначе, второму экипажу Лэша придется столкнуться с теми же проблемами — хотя править им наверняка будет более опытный возница, чем Джулиан.

Покончив с едой, Мэтью обратился к Элизабет с вопросом, снедавшим его с момента остановки:

— Почему ты не сбежала? — спросил он.

— Мне не нравится холод, — отозвалась она.

— Не самая веская причина. Любой из тех, кто был на улице, помог бы тебе.

— Помощь от мужчин — не то, чего я хочу. К тому же, твой подельничек наверняка догнал бы меня и покалечил, а мне это совсем ни к чему. И есть еще одна причина, которую тебе стоит принимать во внимание.

— И что бы это могло быть?

— Я остаюсь с тобой, чтобы сдержать обет, данный «Семейству». Знай, когда Самсон поймает тебя, я ничего не смогу сделать, чтобы спасти твою жизнь. Но я останусь с тобой до конца, не попытаюсь сбежать, и буду умолять Самсона даровать вам обоим быструю смерть.

— О, как приятно это слышать, — скривился Мэтью.

— Я говорю серьезно. — Ее спокойный взгляд подтверждал ее слова. — Он тебя убьет. Ему придется. Не только потому, что ты забрал меня и книгу, но и потому, что ты расстроил его планы. Твой приятель уничтожил его чертежи. За это он, скорее всего, окажется в яме с Дикаркой Лиззи. Если же я добьюсь успеха, все может закончиться простой пулей в голову.

— Что ж, если б у меня была кружка эля, — кивнул Мэтью, — я предложил бы тост за твой успех.

— Шути, если хочешь. Но это лучшее, что я могу для тебя сделать. Я бы извинилась за свои слова, если б нашелся другой путь, но у тебя его нет. Больше — нет.

— Не нужны мне твои извинения. Я планирую добраться до деревни Фэлла живым, вместе с доктором и книгой. И с тобой в придачу, потому что, ты права, Джулиан покалечит тебя, если попытаешься сбежать. Это поставило бы меня в очень трудное положение.

Она кивнула, молча глядя на него.

— Будь ты на моем месте, ты сделал бы для меня то же, что я для тебя?

Это был хороший вопрос, на который Мэтью не мог честно ответить утвердительно. То, что она открыла ему ту дверь в туннелях, было настоящим проявлением уз «Черноглазого Семейства». Если бы Лэш узнал, кто помог расстроить его планы, это стоило бы Элизабет жизни.

— Я… ценю все то, что ты для меня сделала, — сказал Мэтью. — А особенно то, что ты меня не убила.

— Убьют меня… монстры… они оба… монстры… — пробормотал Файрбоу, вновь начав бредить. Глаза его открылись, и он сел, в растерянности озираясь по сторонам, словно не понимая, где находится. Затем к нему вернулась боль, он зарыдал и снова свернулся калачиком. Мэтью заботливо прикрыл его халатом и, доктор натянул его на себя, словно саван… хотя это клетчатое безумие было настолько безвкусным, что не подошло бы даже для шотландских похорон.

— А что это за история с Плимутским Монстром? — спросила Элизабет, взяв еще один бисквит из корзины для завтраков.

— Без понятия. Я думаю, что он имел в виду какого-то другого Мэтью Корбетта. Уверен, в Лондоне у меня есть тезки.