Карел Чапек, Ян Вайсс. Война с саламандрами. Дом в тысячу этажей

Говоря о художественном своеобразии фантастических романов и рассказов Яна Вайсса 20 — 30-х годов, нельзя не отметить главенствующей роли сна. Если для Якуба Арбеса в "Мозге Ньютона" и Сватоплу-ка Чеха в "броучкиадах" сон был всего лишь удобным средством, позволяющим автору совершить вместе с героем и читателем путешествие в прошлое или на Луну, Ян Вайсс художественными средствами анализирует сон как одну из форм человеческого бытия и сознания. Нельзя не согласиться с видным чешским критиком Иржи Гаеком, который писал: "У Вайсса самый мимолетный сон не утрачивает… связи с жизнью "бодрствующего" человека и со всей сложностью его психики, его сознательных поступков, его общественного положения"[2]

. "Одержимость" Вайсса проблемой сна имела жизненный, автобиографический источник. Во время первой мировой войны он воевал, был взят в плен, несколько месяцев, не раз впадая в горячечный бред, провел в тифозном "бараке смерти". Поразительно отчетливые и живые "стеклянные" сны той поры неизгладимо врезались в его память. Сам Вайсс писал: "…без сна с желтой лампочкой в бараке лагеря для военнопленных, куда герой вновь и вновь возвращается, не было бы и дома в тысячу этажей, который должен был наконец обрушиться, чтобы пленный мог пробудиться для реальной жизни"[3]

.

В 1932 году выдающаяся чешская писательница-реалистка Мария Майерова (1882–1967), которая долгие годы была тесно связана с чешским революционным движением, опубликовала утопический роман "Плотина". Действие этого произведения, с множеством героев, калейдоскопом самостоятельных эпизодов и детективной интригой, развертывается примерно через тридцать лет после мирового экономического кризиса 1929 года. В Австрии, Германии, Польше победоносно завершились социалистические революции. В Праге тайно готовится вооруженное восстание, начало которого приурочено к окончанию строительства большой плотины, расположенной выше города. Организаторы восстания распускают слух, что бетон некачественный и плотина неминуемо прорвется. Поставщики, многие из которых выполнили свои обязательства только на бумаге, не могут не поверить этому слуху. Поднимается паника, буржуазия покидает город. 1 Мая восставшие овладевают Прагой.

Ход истории, однако, опрокидывал слишком оптимистические прогнозы. В январе 1933 года в Германии установилась фашистская диктатура. Поднимают голову и чешские фашисты, притихшие было после неудачной попытки совершить путч в 1926 году.

Чешские прогрессивные писатели в известной мере предвидели возможность подобного поворота истории. Эмиль Вахек (1889–1964), друг молодости К. Чапека, в романе "Властитель мира" (1925), действие которого развертывается в 30-е годы нашего века, нарисовал зловещую фигуру немецкого промышленного магната Роберта Вера, вдохновившегося идеями Муссолини и стремящегося к мировому господству. Сделав своей политической марионеткой фанатичного пастора Даниэля Гаузера, он провозглашает его Спасителем Германии и Диктатором Отечества (прототипом личного секретаря и шефа политического отделения концерна Вера, а впоследствии председателя совета министров был один из активных участников первого гитлеровского путча). После захвата всей Европы Вер собирается создать на территории Чехии и Моравии "департамент Прага" (Гитлер, как мы знаем, создал в 1939 году "протекторат Чехия и Моравия"). Беру удается присоединить к своей Всемирной промышленной и торговой унии не только всю Европу, но и США (это была "гуманнейшая" война, которая велась с помощью бактериологического оружия и газов, воздействующих на психику), и только в результате революции Вер гибнет от им же созданных смертоносных лучей. Чешский вариант фашизации государства изобразил в сатирической повести "Средиземное зеркало" друг Фучика Карел Конрад (1899–1971). Министр внутренних дел одной континентальной республики находит прекрасный способ ликвидации безработицы: половину населения страны превращаете сборщиков налогов, а половину — в жандармов.

Пародийная утопия была закончена Конрадом в июне 1935 года. А 27 сентября того же года Карел Чапек направил редакторам готовившегося сборника "День мира" Максиму Горькому и Михаилу Кольцову статью "Ничего нового", в которой мы читаем: «Сегодня я кончил последнюю главу своего утопического романа. Герой этой главы — национализм. Действие весьма просто: гибель мира и людей. Это отвратительная глава, основанная только на логике. Да, это должно так кончиться: "Ничуть не космическая катастрофа, а только соображения государственные, экономические, престижные и т. п. Против этого нельзя ничего сделать"»[4]. Речь шла о романе-памфлете "Война с саламандрами".