Карибская эскапада

Мыши летучие — ещё ладно, а вдруг как кто серьёзный из широких нижних коридоров полезет, шумом разбуженный? Как вспомнишь разных монстров, на стенках Загадочного зала изображённых, так и неуютно становится, тем более что и оружия огнестрельного у нас нет вовсе. Пришлось к каждому из трёх нижних коридоров ещё по одному дежурному приставить — с несколькими горящими факелами и строгим наказом: если кто чужой оттуда в зал полезет — тут же кричать истошно, и в наглую морду пришельца факелы горящие бросать.

И не напрасной, та предосторожность оказалась.

Как всегда — Мелви повезло. Только наша очередная смена началась, от коридора, что располагался справа от штрека заваленного, громкий крик раздался, затем — визг истошный, обиженный. Бросились туда, благо недалеко. Из проёма хода морда чёрная торчит, клыками полуметровыми украшенная, а Мелви храбро в ту морду двумя факелами длинными — тыкает. Тут уж кто во что горазд: я лично — пару мачете в пришельца метнул, так как искусству этому обучен, Джек Негро пращой своей завертел, крупные камни во врага метая, остальные — просто факела горящие. Короче, убралось существо непонятное обратно, вереща недовольно.

После этого пришлось караулы у нижних коридоров удвоить: один с факелами горящими дежурит, второй — с самодельной рогатиной на двухметровом древке.

Из-за такого постоянного отвлечения рабочей силы, строительство лестницы заняло практически две с половиной недели. На семнадцатые сутки залили раствором предпоследнюю ступень. Застынет она часа через три, можно уже будет и в штрек вентиляционный заглянуть.

Но не получилось ничего. Трамбую я с двумя товарищами-чиго эту ступень колотушками деревянными, вдруг, сверху шум непонятный раздаётся.

Голову приподнял — прямо мне в глаза человечек маленький смотрит, из проёма штрека наполовину высовываясь. Конкретный такой человечек: ростом метр десять — метр двадцать, но приземистый — что тот комод дубовый, широкий очень, глаза узкие и злобные, лицо бородищей густой заросло, на голове — шлем кованный, камнями цветными украшенный, на плечах — кальчуга блестящая. А главное, в руках тип этот топор боевой держит, лезвие топора синевой грозно отливает, и нацелено то лезвие — на меня непосредственно.

Не успел на это явление нежданное как-то отреагировать, рядом с первым незнакомцем — второй нарисовался: такой же грозный и сердитый, но в меня уже дротиком чёрным целится.

На что меня только и хватило — так это икнуть от неожиданности.

После чего человечки, словно по команде, как завопят, оружием своим потрясая:

— Мория! Мория! Мория!

Мои чиго тут же вниз от неожиданности полетели, кувыркаясь на цементных ступенях, один из них, как потом выяснилось, даже руку себе при этом сломал.

Я по ступеням спустился, изо всех сил стараясь, достоинство соблюдать, но — очень и очень быстро.

А на верху уже с десяток лужёных глоток скандирует:

— Мория! Мория! Мория!

Глава четырнадцатая

Снова вместе

От тех воплей все к лестнице сбежались, даже те, кто в отдыхающую смену входил, проснулись и к остальным присоединились.

— Ну, и как же это всё понимать? — Вопрошаю.

— Да, как раз то — всё и понятно, — доктор Мюллер отвечает, — Помнишь, у уважаемого мистера Толкинена — гномы, Подземное Царство, Мория? Вот, похоже, это оно и есть. То бишь, она — Мория, Страна Подземная. Атланты, очевидно, свою Столицу над Морией случайно выстроили. Потом прознали про существование Страны Подземной — вот те войны, что на стенах Загадочного зала изображены, и начались — с успехом переменным.

Атланты сгинули потом, а гномы тот Катаклизм всё же пережили, погляди — шустрые какие.

Действительно, шустрые: парочка мужичков уже по верёвкам на лестницу перебралась — беснуются там, рожи корча и оружием лязгая.

Впрочем, не долго они там отрывались.

Джек Негро свою пращу повертел — бац, одному из гномов по железному шлему камнем прилетело, слетел шлем с головы, звонко запрыгал по ступеням лестницы.

И минуты не прошло, как гномы обратно в вентиляционный штрек убрались, кричать вовсе прекратили, затаились.

Подобрал я тот шлем, с головы гнома слетевший, трофей — как никак.

Знатная штуковина: весь чёрный из себя, тяжёлый, в узорах кованных, каменьями крупными — красными и зелёными, покрытый.

— Так это — рубины и изумруды настоящие, — Томас восхищается, шлем осматривая, — Если этот убор головной где-нибудь в Лондоне с аукциона продать — многие миллионы долларов выручить можно!

Отобрал я у Смолла шлем, и Джеку отдал — его же добыча.

Джек трофей свой повертел, размышляя, куда бы его положить на сохранение, а потом снял с головы шляпу, и шлем примерил — как влитой сидит. Следовательно, головастые они — гномы.

Посмеялись все, понятное дело, похохмили от души над Джеком, но недолго — потому как задумались о дальнейших действиях своих.