Карибский рейв

Я скучал. Сидел в кресле наводчика рейлгана, слушал грохот взрывов треск выстрелов, ругань пиратов в отрядном радиоканале и поплевывал за борт. По идее меня сюда посадили, чтоб в случае чего подсобить десанту огнем, но я быстро понял, что это был просто повод. Во-первых, все тяжелое вооружение наркокартеля я уничтожил еще на подходе. Во-вторых, из-за кустарно возведенного силами команды барбета вокруг орудия у меня оставался угол наведения градусов шестьдесят. Ну и, в-третьих, подбитый Баррозо стоял, воткнувшись в берег и сильно накренившись на правый борт, так что в крайне правом положении я мог пулять из своей пушки прямо в пирс, а в крайне левом куда-то за горизонт.

В итоге я сделал вывод, что меня просто сплавили с глаз долой, чтоб не слетел с катушек — моя репутация уже бежит впереди меня, черт побери! С одной стороны обидно, а с другой я отлично понимал Антонио — я такого непредсказуемого отморозка-супера склонного срываться в дурные припадки ярости и творить всякий кровавый угар тоже постарался бы засунуть куда подальше. Это только в комиксах смотрится круто, а в реальной боевой работе такой берсерк на максималках и себя погубит и товарищей подставит.

Я вздохнул, извлек из золотого портсигара сигариллу и закурил, шипя от боли в прикушенном языке и слушая происходящее в радиоканале. Одновременно приходилось игнорировал Шороха, который ярился в моей голове, требуя с криком «банзай» бежать вперед и рубить башки всем встречным и поперечным. Иди ты на хер, шизофрения! Помог с туманом — молодец, возьми с полки пирожок и пиздуй в свою будку, не мешай.

Судя по тому, что я слышал в отрядном радиоканале, мои пираты успешно захватили главную цель нашего сегодняшнего похода — большую яхту с очередным двусмысленным названием Рум Раннер, что можно было перевести как гонец, посланный за ромом, но на местном жаргоне точно так же назывался контрабандист-бутлегер. Парни легко прикончили пару часовых, охранявших кораблик, после чего оставили на судне пару часовых, и сейчас штурмовали какой-то барак, где засел десяток ацтеков. В эфире царил хаос — ругань, крики ярости и боли, грохот выстрелов образовывал невообразимую какофонию, разобраться в которой было решительно невозможно. Понятно было только одно — наши гнули, а не наши гнулись.

Финал всего этого бедлама для меня был ясен как день — пиздец ацтекам. Весь вопрос только в том, сколько при этом ляжет моих парней. Добыча меня волновала мало, основными задачами в этом вояже для меня были две: захватить корабль и дать волчатам попробовать крови в новом «пиратском» статусе. Уже сейчас было ясно, что обе цели достигнуты. А еще мне очень хотелось дать команду грузиться на новый кораблик и отчаливать, оставив Диего с Микки штурмовать оставшиеся под контролем ацтеков укрепления, но боюсь, что меня не поймет собственная команда.

Прервала мои мысли сердитая Алексис, которая явилась ко мне в полуразрушенный барбет с чемоданчиком, на котором красовался красный крест.

— А ты чего здесь забыла? — сердито спросил я, — Здесь так-то пули летают! А ну брысь в рубку!

— Эвелин будешь своей брыскать, — как кошка фыркнула ушастая, — А меня ты брал на работу как судового медика, так что не мешай работать! Бронежилет снимай, буду тебя осматривать!

— Говорил же мне Антонио — от баб одни проблемы! — вздохнул я, снимая броник и куртку, — А у меня их целых две на борту!

Кошкодевочка на подначку не повелась — деловито осмотрела здоровенную гематому на боку, образовавшуюся после моего короткого полета, ощупала холодными пальчиками ребра и «обрадовала» меня новостью, что треснула как минимум пара из них. Я дернул плечом — и так понятно, коль дышать больно. И в этот момент увидел кровь, запекшуюся на рукаве, Алексис.

— У нас кто-то еще ранен?

— Не ранен — убит. Когда снаряд попал в корабль, Марио был в машинном отделении. Осколок прошел все переборки и попал в глаз — сразу насмерть, — сухо отчиталась ушастая, — Легко раненых у нас уже человек пять — вывихи, ушибы, один остолоп сам себе палец сломал.

Марио я почти не помнил, это был один из механиков, что вечно торчал в трюме возле двигателей. И в бою он тоже остался на боевом посту, пока все остальные засели в бронированной и блиндированной рубке, потому что старые дизели Баррозо требовали постоянного присмотра. Вот и первые боевые потери у меня в команде. Диего, Микки, сукины дети я вам это еще припомню!

Шипя от боли в ребрах, я снова надел броник, уселся в кресло наводчика рейлгана и обратил внимание, что звуки перестрелки почти затихли — спеклись ацтеки, база была захвачена. В отрядном радиоканале тем временем творилась какая-то непонятная хрень — слышались нарастающие всхлипы, потом кто-то завыл глухо и страшно.

— Что за ерунда у вас там происходит? — встревоженно спросил я, — Джим?! Эрик? Эй, кто-нибудь?!

Ответом мне стал срывающийся от волнения голос Эрика:

— Алексис! Медика сюда срочно! Джим с катушек слетел!

Я поймал за куртку ломанувшуюся было куда-то Алексис, и уточнил:

— Куда — сюда, остолоп?! Где вы находитесь?!