По мнению Юнга, ничто так не помогает росту осознания, как противостояние противоположностей. И хотя человек не может быть уверен, что одно восторжествует над другим, его естественная работа – способствовать тому, что кажется ему хорошим, и устранять то, что кажется ему плохим. Во всех случаях внутренний элемент противопоставляется внешнему элементу, который, извлекая себя из внешнего мира, достигает внутреннего мира, чтобы обогатить его: «“Я”, которое раньше было, так сказать, однозначным, теряет прерогативу быть лишь обвинителем и вместо этого получает недостаток, заключающийся в том, что ему приходится быть одновременно и обвиняемым ‹…› “
Ради объединения противоположностей все же необходимо, чтобы они были признаны противопоставленными, чего бессознательное сделать не может. Следовательно, на первом этапе они должны быть направлены в сознание, чтобы их можно было идентифицировать, перечислить и разделить: это необходимый шаг для воссоединения на втором этапе. Как объясняет Юнг, «противоположности еще не разделены, поэтому сознания пока не существует. Это то, что я назвал плеромой ‹…› что означает потенциальное состояние, при котором ничего не произошло, но все существует. Так бывает в бессознательном. Функции еще не были дифференцированы, белое – это черное, а черное – это белое ‹…› Это первоначальное состояние плеромы, рая, на самом деле является матерью сознания» [21]. Сущность сознания заключается в дифференциации: разделять противоположности ради обновления. Эта операция, по мнению Юнга, совсем не естественна: «В природе противоположности ищут друг друга – “крайности касаются друг друга” – и то же самое происходит в бессознательном, особенно в архетипе единства, самости» [22]. Душа также обладает своей внутренней полярностью, необходимой для ее жизненной силы.
Юнг демонстрирует эту биполярную структуру во всех своих концепциях именно потому, что он очень рано осознал свою двойственную личность, личность номер один и личность номер два, представляющие противоположности внутри его. В этом двойном противостоянии положительная сторона сталкивается с отрицательной, что создает психологическое напряжение, ведущее к противостоянию сознательного и бессознательного, мужского и женского начала, экстраверсии и интроверсии. Юнг советует не отождествляться с противоположностями, между которыми зажата личность, а скорее применять «принцип энантиодромии», или обращения в свою противоположность. Например, интроверту следует начать выражать чувства, а экстраверту – мысли. Именно так и только так человек сможет психически вырасти и осуществить процесс индивидуации: «Союз противоположностей является одновременно силой, провоцирующей процесс индивидуации, и его целью» [23].
Как и все общество в целом, психология основана на балансе противоположностей: «В здоровом, нормальном обществе люди обычно расходятся во мнениях, поскольку общее согласие устанавливается относительно редко, стоит человеку выйти за рамки инстинктов. Пусть несогласие и является средством умственной жизни в обществе, его тем не менее нельзя рассматривать как самоцель. Компромисс также необходим. И поскольку психология, по сути, основана на равновесии противоположностей, ни одно суждение не может считаться окончательным, если не принимать во внимание его противоположность. Причина этой особенности заключается в том, что нет ни одной точки зрения, лежащей выше психологии или за ее пределами, с которой мы могли бы вынести окончательное суждение о природе психики» [24]. Понимаемое таким образом любое психическое, интеллектуальное или материальное откровение строится в противостоянии противоположностей ради достижения окончательной формы, максимально приближенной к завершенности. Так мы видим, что соединение противоположностей порождает новизну и, следовательно, созидательно.