Карл XII, или Пять пуль для короля

В основу русского плана битвы легли идеи Б. П. Шереметева и некоторых других генералов. Фельдмаршал быстро оценил обстановку и предложил идти на выручку Полтаве, пробиваясь траншеями из-за Ворсклы. Идея содержала минимум риска: часть пехоты и кавалерии можно было переправить через реку в полутора милях к северу от шведского лагеря и затем, опираясь на ретраншемент — полевую земляную крепость, «чинить диверсии». Ретраншемент тылом будет прижат к реке и защитит место переправы и путь возможного отступления. При атаке шведов на русский лагерь можно организовать нападение из-за реки.

Были и другие предложения, но все споры в июне прекратил царь. Главное дело, заявил он, завершить войну, следовательно, надо было уничтожить шведов. Он предложил дробить и «растаскивать» силы противника, непрерывно устраивать ложные атаки и не давать шведам нигде покоя. После такой подготовки уже не часть войск, а вся 42-тысячная армия с 102 орудиями должна будет переправиться на правобережье Ворсклы и принять атаку шведов на укрепленных позициях.

В соответствии с этим планом русские стали «чинить диверсии». Сначала казаки гетмана Ивана Ильича Скоропадского с двумя пехотными и четырьмя драгунскими полками переправились через Псел, совершили рейд по шведским тылам и имели стычки с мазепинцами, охранявшими обоз. Потом 2500 драгун генерал-лейтенанта Хейнске ворвались в Старые Сенжары, перебили много шведов, захватили две полковые кассы и освободили 1270 пленных, взятых при падении Веприка. А в середине июня под прикрытием тумана 12 конных, два спешенных драгунских и три пехотных полка К. Э. Рённе с казаками, волохами и калмыками у деревни Петровки навели через Ворсклу мосты и заняли плацдарм в двенадцати с половиной километрах к северу от шведского лагеря. При этом они немедленно выстроились в боевой порядок и легко отбили три шведских эскадрона, а позже — атаку шести полков противника. Сразу после этого Рённе стал покрывать занятый плацдарм редутами. Затем через реку переправилась вся русская армия, оставив, как при Куликовской битве, водную преграду за спиной.

О появлении русских на правом берегу Ворсклы Реншёльд доложил королю. Тот через адъютанта якобы передал фельдмаршалу, чтобы тот действовал по своему усмотрению. Такого безразличия к столь острым событиям король никогда раньше не проявлял. После Лесной, по мнению Н. И. Павленко, им овладела какая-то апатия. Это мнение подтверждают и шведские историки.

Согласно их описаниям, утром 27 июня, когда король был ранен в районе Нижних Млын, Реншёльд с большей частью своей кавалерии находился в районе Петровки, где на восточном берегу для форсирования Ворсклы концентрировались части русской армии во главе с генералом Рённе. Фельдмаршал стоял на высоком холме, носившем название Петровской могилы, когда ему принесли печальное известие о ранении Карла XII. Уже первые меры, которые он принял в это утро, свидетельствовали об испытываемых им трудностях своего нового положения. Он созвал всех своих генералов и полковников и спросил их мнение по поводу ответных мер против Рённе. Он предполагал, что ничего нового и важного они ему не скажут, но с самого начала решил установить в армии коллегиальные порядки, потому что знал, что ни Пипер, ни Левенхаупт не упустят возможности позлословить о его диктаторских замашках. Заметим, что коллегиальность в каролинской армии было явление из ряда вон выходящее и сыграет, как мы увидим позже, со шведами под Перевалочной злую шутку.

Военный совет принял решение, с которым фельдмаршал был полностью согласен: не мешать Рённе перебраться через реку и закрепиться в Петровке. Оно полностью соответствовало и концепции короля о том, чтобы выманить русских на этот берег для навязывания им генерального сражения. Вслед за этим Реншёлвд отдал распоряжение убрать шведские заградительные цепи подальше от берега реки. Вечером того же дня, после беседы с Карлом XII, он снова созвал всех генералов, включая Левенхаупта, и от имени короля снова спросил их о том, что следовало предпринять в ближайшие часы и дни. Большинство высказалось за снятие с Полтавы блокады, но Реншёльд, по свидетельству Юлленкрука, сказал им, что «Его Величество категорически против этого». Тогда пришли к мнению, что надо продолжать все, как прежде, а там покажет время. Очевидно, это совещание было созвано с согласия Карла и имело своей целью укрепить положение Реншёльда как главнокомандующего.