Карлос Кастанеда, книги 1-11 (изд-во «София»)

— Потом он лезет на крышу, а задница остается на земле, — вставил Хенаро. Все взревели от хохота.

— То, что происходит потом, полностью зависит от человека, — не теряя самообладания, продолжал дон Хуан. — С Мескалито следует общаться без страха, тогда постепенно он научит, как изменить жизнь в лучшую сторону.

Пауза была довольно долгой. Все порядком устали, бутылка опустела. Лусио, явно превозмогая себя, принес и откупорил еще одну.

— Что, пейот и Карлоса тоже защищает? — спросил Элихио как бы в шутку.

— Откуда мне знать? — сказал дон Хуан. — Спроси его самого, он принимал его трижды.

Все с интересом повернулись ко мне, а Элихио спросил:

— Что, правда?

— Да. Создалось впечатление, что дон Хуан добился своего. То ли они в самом деле заинтересовались, то ли были слишком вежливы, чтобы рассмеяться мне в лицо.

— Ну и как, во рту пекло? — спросил Лусио.

— Очень! И вкус у него отвратительный.

— Зачем же тогда ты его ел? — изумился Бениньо.

Путано и сложно я начал объяснять, что для западного человека познания дона Хуана в пейоте — чуть ли не самая изумительная вещь на свете. Еще я говорил, что все, сказанное доном Хуаном — истинная правда, и каждый может легко проверить это на себе.

Я заметил, что они слегка усмехаются, как бы пытаясь скрыть легкое презрение, и разозлился, осознавая всю неуклюжесть своих потуг и неспособность убедительно изложить то, что было у меня на уме. Я сделал еще попытку, но вдохновения больше не было, и получилось только пережевывание того, что уже сказал дон Хуан.

Он пришел мне на помощь, ободряюще спросив:

— Правда ведь, что ты не искал защитника, когда впервые пришел к Мескалито? Я сказал, что не знал тогда об этом качестве Мескалито и что мною двигало только любопытство и страстное желание с ним познакомиться.

Дон Хуан сказал, что Мескалито очень хорошо со мной обошелся, потому что мое намерение было безупречным.

— Но все равно ты рыгал и ссал где попало, да? — гнул свою линию Хенаро.

Я сказал, пейот обладает и таким действием, и что я тоже испытал его на себе. Все сдержанно засмеялись. Я почувствовал, что их презрение ко мне не только не уменьшилось, но даже несколько возросло. Все, кроме Элихио, потеряли к этой теме всякий интерес; он же внимательно меня разглядывал.

— Что ты видел? — спросил он.

Дон Хуан потребовал, чтобы я вспомнил все или хотя бы почти все подробности моих опытов с пейотом. Я полностью описал формы и последовательность переживаний. Когда я закончил, Лусио заявил: — Ну, если в пейоте сидит такой дьявол, то я рад, что не имел с ним дела.

— Ага, я же говорил, — заметил Хенаро, обращаясь к Бахеа, — это штука точно делает людей психами.

— Но сейчас-то Карлос в своем уме. Как насчет этого? — возразил дон Хуан.

— А откуда нам знать? — парировал Хенаро.

Все, включая дона Хуана, засмеялись.

— Страшно было? — спросил у меня Бениньо.

— Конечно.

— Зачем же ты тогда ввязался в это дело? — поинтересовался Элихио.

— Так ведь он сказал — хотел знать, — ответил за меня Лусио. — Похоже, Карлос намерен сделаться таким, как мой дед. И тот, и другой твердят, что хотят знать, но какого черта они хотят знать — не имеет понятия никто.

— Объяснить это знание невозможно, — сказал дон Хуан, обращаясь к Элихио, — Оно индивидуально. Общее — только в том, что Мескалито раскрывает свои тайны каждому лично, один на один. Тому, кто настроен подобно Хенаро, я бы не советовал с ним знакомиться. Однако вполне возможно, что, несмотря на его настрой, Мескалито мог бы ему здорово помочь. Но узнать об этом не дано никому, кроме самого Хенаро. Это и есть то знание, о котором я говорил. Дон Хуан поднялся.

— Пора по домам, — сказал он. — Лусио напился, а Виктор уже спит.

Через два дня, 6 сентября, Лусио, Бениньо и Элихио зашли в дом, где я остановился. Мы собирались сходить в чаппараль поохотиться. Какое-то время они сидели молча, а я дописывал что-то в своем блокноте. Потом Бениньо вежливо засмеялся, как бы предупреждая, что сейчас сообщит нечто очень важное.

После предварительного интригующего молчания он снова хихикнул и сказал:

— Вот тут Лусио говорит, что не прочь попробовать пейот…

— Что, серьезно? — Да, — отозвался Лусио, — я не возражаю.

Бениньо сдавленно хихикал.

— Лусио говорит, что будет жрать пейот, если ты купишь ему мотоцикл.

Лусио и Бениньо переглянулись и оглушительно захохотали.

— Сколько в Штатах стоит мотоцикл? — спросил Лусио.

— Думаю, долларов за сто можно найти, — ответил я.

— Там ведь это не очень много, да? Ты вполне мог бы ему привезти, правда? — спросил Бениньо.

— Ладно, только сначала спросим у твоего деда, — сказал я, обращаясь к Лусио.

— Э, нет, — протянул он. — Деду — ни слова, он все испортит. Он — дьявол. Да к тому же стар и малость не в себе, поэтому не соображает, что делает.

— Когда-то он был настоящим магом, — добавил Бениньо. — Это правда… Мои старики говорят, что он был самым сильным из всех магов. Но потом пристрастился к пейоту и превратился в тряпку. Теперь он уже слишком стар.