Карсон Венерианский

— Можешь идти, — прошептал я своему спутнику. — Свой пистолет найдешь на выступе пристройки. Нет, подожди! Как мне попасть в комнату?

— В правом углу есть люк, — ответил он.

Он исчез так бесшумно, что я не заметил его ухода, но знал, что он не останется здесь. Только полный идиот остался бы со мной.

В темноту комнаты проник слабый намек на далекий свет. Там, на улице, уже вставало солнце. А здесь, далеко от света и воздуха, я понял, что настал первый час. Через сорок минут земного времени ударит второй час — смертный час Нна, дочери Тамана.

18. Танджонг

Сорок минут! Что я мог сделать за это время, чтобы обезопасить принцессу? Если бы я нашел ее хоть немного раньше, я бы мог позвать солдат, чтобы они окружили здание. Похитители не посмели бы убить ее, зная, что их вот-вот схватят.

Но что-то нужно было делать. Драгоценные минуты уходили. Мне оставалось только взять быка за рога и попытаться показать лучшее, на что я способен. Я встал и ощупью добрался до правого угла комнаты, потом присел на корточки и попытался нащупать люк. Наконец мне это удалось. Я очень осторожно попробовал, заперт ли он изнутри. Оказалось, что нет. Я быстро поднял люк и спрыгнул вниз с пистолетом в руке. Коснувшись пола, я услышал, как люк захлопнулся надо мной. К счастью, я не упал. Мое появление было столь внезапным и неожиданным, что мгновение Мьюзо и его напарник не могли ни шевельнуться, ни заговорить. Я отступил к стене и взял их на прицел.

— Не двигайтесь, — предупредил я, — или я убью вас обоих.

Только в этот миг я увидел двух мужчин в дальнем углу слабо освещенной комнаты. Они вскочили с кучи тряпья, на которой спали. Когда они схватились за пистолеты, я открыл по ним огонь. Мьюзо упал на пол за столом, за которым сидел, но его напарник вытащил пистолет и прицелился в меня. Я первый попал в него. Как они все трое умудрились промахнуться и не попасть в меня в этой маленькой комнате, я не представляю. Наверное, двое плохо соображали спросонья, а третий, несомненно, очень волновался. Я видел, как тряслась его рука с оружием.

Как бы то ни было, они все промахнулись, и двоих в углу я тоже уложил, прежде чем они успели найти меня смертельными R-лучами своих пистолетов. Затем я осмотрелся в поисках Нна. Она сидела на скамейке в дальнем углу комнаты.

— Они не причинили тебе вреда, Нна? — спросил я.

— Нет. Но кто ты такой? Ты пришел от моего отца, джонга? Ты друг или еще один враг?

— Я твой друг, — сказал я. — Я пришел забрать тебя отсюда и вернуть во дворец.

Она не узнала меня в черном парике и бедной одежде.

— Кто ты? — спросил Мьюзо. — И что ты сделаешь со мной?

— Я убью тебя, Мьюзо, — сказал я. — Я давно хотел этого, но никогда не надеялся получить такую возможность.

— Почему ты хочешь убить меня? Я не причинил вреда принцессе. Я только пытался угрозами заставить Тамана вернуть мне трон, который мне принадлежит по праву.

— Это ложь, Мьюзо, — сказал я. — Но это не единственное, за что ты заслуживаешь смерти. Я намерен убить тебя не за то, что ты якобы не собирался делать, а за то, что ты сделал.

— Что я тебе сделал? Я никогда тебя не видел!

— Нет, видел. Ты послал меня в Амлот на верную смерть, и ты пытался украсть у меня мою женщину.

Его глаза расширились, челюсть отвисла.

— Карсон Венерианский! — вскричал он.

— Да, это я, Карсон Венерианский, который отобрал у тебя трон и сейчас отберет жизнь. Но не за то зло, что ты причинил мне. Это, Мьюзо, я могу простить. Но я не могу простить страданий, которые из-за тебя испытала моя принцесса. За это ты умрешь.

— Ты же не расстреляешь меня вот так, хладнокровно? — вскричал он.

— Я бы мог это сделать, — сказал я. — Но не стану. мы будем драться на мечах. Защищайся!

Я положил его пистолет на скамейке рядом с Нна, а сейчас вытащил свой пистолет и положил его на стол, за которым сидел Мьюзо. Затем мы сошлись лицом к лицу. Мьюзо был фехтовальщиком не из слабых, и когда звон наших клинков разбил тишину маленькой комнаты, я начал подозревать, что, возможно, взялся за большее, чем мне под силу. Поэтому я дрался очень осторожно и, должен признать, в основном защищался. Таким образом никакого состязания не выиграть, но я знал, что если буду беспечен в своих атаках, это вполне может закончиться сталью в моем теле.

Но так не могло продолжаться вечно. Что-то нужно было предпринимать. Я удвоил усилия и, поскольку к этому времени я привык к его образу действий (которые он, впрочем, редко разнообразил), преимущество перешло на мою сторону. Он тоже это понял, и немедленно проявилась его трусость. Я продолжал наращивать свое преимущество. Он пятился, а я заставлял его отступать через всю комнату, уверенный теперь, что смогу поразить его практически в любой момент, когда захочу. Он сделал последний шаг назад и оперся о стол. Я решил, что это последняя попытка противостоять мне. Затем он внезапно бросил свой меч мне в лицо, и почти тотчас же я услышал вибрацию стреляющего R-лучами пистолета.