Карсон Венерианский

Фолар не был искусным бойцом на мечах. Ему следовало быть мясником. Он наносил ужасные удары, которые убили бы гантора, если бы они достигли цели. Но он не мог попасть, куда целился, и каждое последующее его движение было совершенно явным. Я знал, что он будет делать, еще до того, как он начинал действие. Каждый раз, нанося удар, он полностью открывался. Я мог его убить полдюжины раз за первые три минуты нашей дуэли, но я не хотел убивать его. Судя по тому, что я знал, он мог быть любимцем капитана, а я уже и так сделал достаточно, чтобы войти в конфликт с этим достойным господином.

Чтобы дождаться подходящего момента и сделать то, что я намеревался сделать, мне нужно было протянуть время. Мой противник бросался на меня то оттуда, то отсюда, замахиваясь от плеча и нанося страшные удары, пока, наконец, мне это не надоело и я не кольнул его в плечо. Он взревел, как бык, схватил меч двумя руками и бросился на меня, как разъяренный гантор. Тогда я кольнул его еще раз, и он стал вести себя осторожнее, потому что стал понимать, что я могу его убить, если захочу. Теперь он дал мне возможность, которой я ждал, и в мгновение ока я обезоружил его. Когда его меч со звоном упал на палубу, я шагнул вперед, приставив острие меча к сердцу противника.

— Убить его? — спросил я.

— Да! — раздался громовой хор возбужденных матросов.

Я опустил меч.

— Нет. На этот раз я его не убью, — сказал я. — Подними свой меч, Фолар, и назовем это все недоразумением. Что скажешь?

Он что-то пробормотал, наклоняясь, чтобы поднять оружие, затем заговорил с одноглазым великаном в переднем ряду зрителей.

— Ты будешь присматривать за этим парнем, Нурн, — сказал он. — Следи, чтобы он работал.

После этих слов он покинул палубу.

Люди собрались вокруг меня.

— Почему ты не убил его? — спросил один.

— Чтобы капитан приказал вышвырнуть меня за борт? — спросил я. — Нет. Я работаю мозгами не хуже, чем мечом.

— Ладно, — сказал Нурн. — У тебя по крайней мере был шанс, что капитан этого не сделает. Но теперь у тебя нет ни малейшего шанса, что Фолар не ударит тебя в спину при первой же возможности.

Моя дуэль с Фоларом завоевала мне уважение команды, а когда они обнаружили, что я умею говорить на языке моря и пиратского корабля, они приняли меня как своего. Нурн возымел ко мне особенную симпатию. Я думаю, это потому, что он надеялся занять место Фолара, если тот будет убит. Он несколько раз пытался меня подбить на новую ссору с Фоларом, чтобы я убил его. Разговаривая с Нурном, я спросил его, куда направляется «Ноджо Ганья».

— Мы хотим найти Вепайю, — сказал он. — Мы уже год ищем ее.

— Зачем вы хотите ее найти? — спросил я.

— Мы ищем человека, который нужен тористам, — сказал он. — Они пообещали миллион пандаров любому, кто доставит его в Капдор живым.

— Вы тористы, что ли? — спросил я.

Тористы — это члены революционной политической партии, которая свергла предыдущее правительство империи Вепайя. Прежде империя занимала значительную часть южной умеренной зоны Амтор. Тористы — заклятые враги Минтепа и всех стран, которые не попали под их власть.

— Нет, — ответил Нурн. — Мы не тористы. Но нам пригодится миллион пандаров, от кого бы мы его ни получили.

— Кто этот вепайянин, который им так сильно нужен? — спросил я. Я полагал, что это Минтеп.

— Парень, который убил одного из их онгйанов в Капдоре. Его зовут Карсон.

Вот как! Длинная рука Торы протянулась за мной. Я уже был в пределах достижимости ее жаждущих пальцев, но, к счастью для меня, я был единственным, кто знал это. Все же я понял, что мне необходимо бежать с «Ноджо Ганья», прежде чем корабль окажется в каком-либо тористском порту.

— Почем вы знаете, что этот Карсон в Вепайе? — спросил я.

— Мы не знаем, — ответил Нурн. — Он бежал из Капдора с джанджонг Вепайи. Если они живы, разумно предположить, что они в Вепайе. Наверняка он бы постарался доставить джанджонг именно туда. Мы собираемся для начала попробовать найти его в Вепайе. Если там его нет, мы вернемся в Нубол и будем искать его в глубине материка.

— Ничего себе работенка, — заметил я.

— Да, — признал он. — Но этого человека как раз несложно будет найти. Кто-то должен был его видеть тут и там, а если кто-нибудь видел этого Карсона, он его не забудет. У него светлые волосы, а никто не слышал, чтобы еще у кого-то в мире были светлые волосы.

Я был благодарен моему черному парику и надеялся, что он держится прочно.

— Как вы собираетесь проникнуть в древесные города Вепайи? — спросил я. — Они там не очень-то любят чужеземцев.

— Что ты об этом знаешь? — потребовал ответа он.

— Я там был. Я жил в Куааде.

— Правда? Это там мы надеемся найти Карсона.

— Тогда, быть может, я могу помочь, — предложил я.

— Я скажу капитану. Никто из нас никогда не был в Куааде.

— Но как вы собираетесь попасть в город? Ты мне не сказал. Это будет очень трудно сделать.