Картер побеждает дьявола

– Прости, что вынужден спросить. Феба, это Бура отправил тебя шпионить за мной?

– Ты серьезно? Нет. Я не говорила с ним с тех пор, как тебя встретила.

– Я сегодня вечером ограбил у него сейф.

– Сколько же в твоей жизни было интересного!

– В твоей, полагаю, тоже.

Феба припала губами к его горлу, и он машинально принялся гладить ее затылок. Она приникла к нему всем телом, коснулась губами уха. Очки царапнули Картеру щеку.

– Прости, я тебе не подхожу.

– Феба… – Он закрыл глаза.

– Я не способна видеть то, что ты любишь больше всего на свете.

– Знаю. Но это заставляет меня вести себя иначе. Я не могу хитрить или простодушничать.

– Я боюсь, что ты причинишь мне боль.

Картер замялся.

– Ты знаешь, что я… что я… виновен в смерти жены.

– То был несчастный случай.

Она произнесла это с уверенностью, тем же тоном, каким когда-то сказала: «Знаю, что вы не призрак». Картер внезапно понял, как нужны ему эти слова из ее уст – нужнее, чем он думал. Губы их соединились. Поцелуй длился, покуда Картер не осознал, что грохот в ушах на самом деле доносится из комнаты и что вся компания за столом свистит и аплодирует стоя.

Застольный разговор был веселый, еда – вкусная, атмосфера – настолько легкая, что даже Макс Фриц улыбнулся раз или два. Пили за Картера и за предстоящее шоу, читали телеграммы от Гудини, Тёрстона, Голдина и Реймонда. Ледоку пришлось уйти пораньше – он чувствовал, что должен вернуться в театр, не то земля разверзнется и огромная черная рука утащит всё шоу в бездну. Однако перед его уходом Картер зачитал короткую телеграмму: «МСЬЕ ЛЕДОК НИ ПУХА НИ ПЕРА И К ЧЕРТУ ИСКРЕННЕ ВАШ БЕННИ ЛЕОНАРД». Ледок, растроганный до слез, ни слова не говоря, сунул телеграмму в нагрудный карман и вышел.

Пришло остроумное послание из Парижа от некоего Леонетто Каппиелло. Фамилия ничего не говорила Картеру, и Джеймс произнес перед гостями краткую речь о непрактичности своего брата, потому что мсье Каппиелло создал афишу «Повсюду». Картеру уже надоели все эти шутливые попреки, и он собрался что-нибудь устало ответить, но Джеймс закончил чем-то вроде извинения: «Мой брат полностью поглощен созданием шоу, которое изумит нас всех, и я горжусь, что сумел освободить его от житейских забот». После этого все принялись подтрунивать над влюбленным Картером и превозносить красоту Фебы. В частности, миссис Ледок заметила, что никогда не видела Чарли Картера таким счастливым. В какой-то момент Фило извинился и ушел в соседнюю комнату.

Некоторое время шесть человек сидели за столом и беседовали о самых разных вещах; например, Макс спросил, есть ли у Фебы собака. Она удивилась, но Том (слышавший про такие вещи) вмешался и объяснил, что ветераны, ослепшие при газовых атаках, могут теперь передвигаться даже по людным улицам при помощи собак-поводырей.

За салатом продолжали обсуждать, насколько это прилично и разумно. Макс рассказал, что в Германии слепым разрешено заходить с собаками на паромы, в трамваи и поезда. Феба объявила, что хочет завести собаку, причем обязательно неприличную и неразумную – другая ей не подойдет.

Все засмеялись, и тут из соседней комнаты донеслись звуки «Мессии» Генделя. Фило вернулся и сел за стол, как будто бы ничего не сделал. Том закричал: «Аллилуйя» и взъерошил ему волосы.

Целый час Картер сидел с друзьями и близкими. Музыка, вино, женщина, чью руку он иногда нащупывал под столом, – последняя возможность расслабиться в этот вечер. Фокусники отлично знают, что влюбленные подвержены роковым ошибкам.

Перед самым отъездом из Денвера Гриффин отправил своему поверенному запечатанную бандероль с указанием вскрыть ее, если он не объявится в течение недели. В ней были все заметки, сделанные по ходу расследования, в том числе подозрения Гриффина, что его начальство выгораживает Картера. В конце последнего листка он приписал: «Прилагаемая винная этикетка представляет собой «каббалистическую» головоломку; если смотреть на нее под очень небольшим углом, то можно прочесть имя винодела (Чарльз Картер), род его занятий (фокусник), местожительство (Сан-Франциско, Окленд), и другие фразы, не относящиеся к расследованию. Проверкой установлено, что он действительно владеет виноградниками в округе Нала, приобретенными на аукционе в декабре 1897 года. Свидетель Альину видел, как некий человек (возможно, Картер) доставил вышеупомянутую бутылку в номер Гардинга накануне его смерти».

Даже Гриффин вынужден был признать, что бутылка самая обычная. Никаких следов яда. Однако она означает, что Картер был у президента и скрыл это от следствия. Для обвинительного заключения маловато, но Гриффин не сомневался, что припрет Картера к стенке и, если потребуется, силой выбьет из него признание.