Картер Рид 2

Голос Картеры был тихим, но подкравшись ближе, я услышала, как он сказал:

-…. значение. Мы добиваемся прогресса, как и планировали. Ты будешь инициирован в воскресенье.

- А ты?

- Я?

- Ты останешься здесь?

Голос Картера был приглушен, поэтому я не смогла расслышать его ответ, и Коул не ответил.

Чувствуя вину за слежку, я прокралась обратно в комнату. И лишь я оказалась под одеялом, как вошел Картер. Он остановился, покачал головой, и закрыл дверь позади себя.

- Что? – Спросила я.

- Ты получила ответ, который искала?

- О чем ты говорить?

На уголках его губ заиграла слабая ухмылка, но он вздохнул и швырнул папку на кровать. Одним движением через голову он стянул футболку, и мой рот открылся. Его лицо оставалось относительно чистым после спаррингов, но не грудь. Картер избегал принимать со мной душ или раздеваний в моем присутствии всю неделю, и теперь я поняла почему. Вся его грудь была в порезах и ссадинах. Также были рубцы на ребрах.

- Боже мой. – Рванув к нему, к краю кровати, я остановилась прямо перед ним, касаясь одного из порезов. – Картер.

Он опустил взгляд, разглядывая свою грудь.

- Это в основном поверхностные раны. – Он наклонился и оставил поцелуй у меня на макушке. – Не нужно беспокоиться обо мне.

Когда он пошел в ванную, я последовала за ним. Он включил душ, и я уселась на край раковины.

- Вот почему ты не раздевался в моем присутствии всю эту неделю!? – Спросила я, повышая тон из-за шума воды.

Он проскальзывал в кровать поздно ночью, после часа в спортзале с Коулом и душа. Он оставлял свет выключенным, чтобы не разбудить меня, и его уже не было, когда я просыпалась. В то время, когда он повторно принимал душ и переодевался, я работала в кабинете. Мои глаза бродили по его телу, и меня разрывало на части, но не обычным путем. Некоторые из тех порезов выглядели паршиво.

Он зашел в душевую, но оставил дверь открытой и выгнул голову так, чтобы все еще иметь возможность меня видеть. Его глаза нашли мои.

- Это было не нарочно.

Я засунули руки под ноги.

- Ты проверял их, убедился, что ничего не сломано? Ни один из этих порезов не заражен, да? – Я разглядывала в особенности один. Вокруг него образовался красный круг.

- Я в порядке. – Его глаза скользнули по моему телу, задерживаясь там, где моя рубашка оттопыривалась, открывая часть ложбинки. – Я достаточно в порядке для того, чтобы ты присоединилась ко мне.

Я улыбнулась, но осталась на месте.

- Возможно позже.

С ним на кровати, я сверху, я знала, что он не будет страдать… слишком сильно.

Его глаза потемнели, но он нырнул под воду, смачивая свои волосы. Я ждала до тех пор, пока он не закончит, и, когда это произошло, я выждала еще немного, пока он обтирался, прежде чем пойти в спальню. Когда он подошел к гардеробной, я осмотрела папку, которую он раннее бросил на кровать. Я подняла ее и спросила:

- Что это… - я начала пролистывать документ. Слова пропали, когда я увидела первую страницу.

Это была моя детская фотография.

- Что это?

Картер закончил надевать футболу и спортивные штаны. Одежда так облегала его фигуру, что тридцатью секундами ранее, это бы меня отвлекло. Он сказал, так нежно:

- Охранники рассказали мне о том мужчине.

Я снова услышала крик в голове. «Мисс Нэтанс!»

- Ох. – На фотографии мне было шесть месяцев. Я узнала ее, так как ЭйДжей дал мне похожую. Различалась лишь обстановка. На этой фотографии, на заднем фоне, было дерево и цветы, вместо обычной белой стены. Но это была я. Те же темные глаза. Тогда у меня были светлые белокурые волосы. Некоторые из них завились вверх, будто находились на самой макушке, и мои щеки были пухлыми и красными.

На той фотографии я была счастливой. Показывая на фотографию, я пробормотала:

- ЭйДжей и я никогда в действительности не разговаривали о родителях. Он не любил этого, поэтому я, никогда не спрашивала. Несколько раз я пробовала, но он очень расстраивался.

Картер сел передо мной и взял фотографию, изучая.

- Мне он тоже никогда о них не говорил.

- Серьезно?

Он кивнул, протягивая фотографию обратно. У меня перехватило дыхание от его взгляда. Это не было… он редко так на меня смотрел, но его взгляд был полон сожаления и грусти.

- Это не твоя фотография, Эмма. – Сказал он.

Я нахмурилась.

- Что?

Он перевернул ее и показал мне обратную сторону. Был написан тысяча девятьсот восемьдесят восьмой год.

- Что? – Я родилась в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году. – Это не имеет смысла.

- Эмма, послушай меня…

Я вытащила другие фотографии – мой старый дом, улыбающаяся женщина, держащая меня – нет, я дважды проверила фотографии.

Это была я, но был указан тысяча девятьсот восемьдесят девятый год. Я продолжила. Все больше фотографий. Все обо мне, как я росла. Я покачала головой. Этого не было в моей жизни. У ЭйДжея были похожие фотографии со мной, но я была одета в другую одежду. На его фотографиях были он и я, в другое время, в других местах.

Не все это.