Александр Духнов

Картонная пуля

Картонная пуля

Глава 1

Нет такого человека в Новосибирске, кто не знает столовую на улице Ленина рядом с «Победой», напротив «Универсама». Лет сто она называлась диетической, а их последняя «фишка» — обеды из сои.

У меня есть знакомая семья — жена работает во «Внешторгбанке», а муж в НГТУ — они ничего, кроме сои, не едят, ну и еще, конечно, капусту. Причем странный рацион вызван не столько санитарно-гигиеническими показаниями, сколько философско-религиозными, я бы даже сказал, мистическими. Ни за что они не станут есть тех, в ком бьется живая душа — ни корову, ни лягушку, ни неведому зверюшку. Вот, собственно, и все, что я знаю про сою.

Вру. Один раз попробовал из экспериментальных соображений соевую котлету: что это за еда такая, в которой не бьется душа?.. Что вам сказать?.. Оказывается, то, в чем нет души, есть неинтересно; по вкусу соя мало отличается от пластилина. Второй раз такие котлеты я не стану пробовать даже под дулом пистолета.

Опять вру. Под дулом вполне съедобными покажутся и пластилин, и подошвы от собственных ботинок. Уж я-то знаю.

В столовой на Ленина мы с друзьями никогда не едим ничего, кроме абсолютно недиетических шашлыков. И даже их не едим, а ими закусываем. В столовой на Ленина работает коллектив, воспитанный в лучших демократических традициях. Они не гонят от себя алкашей, наоборот, разговаривают с ними, то есть с нами, вполне вежливо. Мы пьем принесенную с собой водку, зато запиваем местным пивом и закусываем местными шашлыками. А еще среди нас есть такой Саша Хальзов, он вообще-то стоматолог, человек тонкой душевной организации, но в плечах у него косая сажень, а весит он столько же, сколько дорогой засыпной сейф. Поэтому с ним везде разговаривают вежливо.

Второй мой друг по имени Саша Терехин работает в некой имиджмейкерской конторе, которая официально именуется Центром политических технологий. Я говорю некая контора, потому что как личность сугубо аполитичная никогда в деталях не интересовался, чем конкретно занимается Терехин, кстати, человек не самый разговорчивый, когда дело касается служебных интересов. Известно только, что он постоянно ошивается то в Красноярске, то в Кемерово, то в Новокузнецке, то в Омске, а когда все-таки объявляется в Новосибирске, вот тут-то мы втроем и оказываемся в диетической столовой.

Замечу, что оба Саши по отчеству Николаевичи, и чтобы покончить с формальностями, сообщу, что меня зовут Сергей Бобров. Род занятий неопределенный, а доходы по большей части случайные.

Сидим мы в столовой, пьем водку, и Терехин рассказывает про Красноярск, как он там выпил в кабаке, отстал от коллег и полночи искал гостиницу, где они остановились. Название гостиницы у него из головы вылетело безоговорочно, а про улицу он только то и запомнил, что она связана с восходом солнца. Полночи таксисты помогали ему обследовать улицы Красных зорь, Солнечной долины, Лучезарную, а также почему-то Амурскую и Майскую, а гостиница тем временем мирно стояла на улице Рассветной.

— А у меня тоже был случай, связанный с восходом солнца, — тут же припомнил Хальзов, — в Новосибирске. Знаете в Октябрьском районе улицу Новая заря? Я забыл, как она точно называется, и говорю таксисту: «Мне нужна улица Ясная заря, или Ранняя заря, или Малая земля, а может, Молодая гвардия». По этим приметам и доехали.

Мне тоже было, что рассказать про один великолепный восход солнца на берегу Тихого океана, я ничего про него не забыл, а наоборот, отлично запомнил, как встретил его с любимой девушкой, которая потом изменила мне с негром. И я уже набрал в легкие воздуха, но в этот момент в кармане моей куртки запиликали сибирские сотовые системы.

— Привет, — сказала трубка мужским голосом — это Котяныч.

Котянычем называется мой приятель Константин Альбертович Воронов, начальник службы безопасности известной в городе фирмы «Геннадий Степаныч», в немыслимых объемах переваривающей продукты питания и алкоголизм.

— Есть базар, — сообщил он.

Котяныч — исключительно интеллигентный человек, на ночь любит почитать «Войну и мир», но, общаясь со мной, иногда переходит на птичий язык. Как видно, полагает, что я другого не понимаю.

— Пожалуйста, — говорю.

— Ты сейчас где?

— В столовой.

— Вот это прикол! Столовых в городе не осталось. Где ты ее нашел?

— На Ленина. Знаешь диетическую?..

— Знаю. А ты в форме? В смысле поговорить… Или на завтра перенесем?

— Я всегда в форме. Если только поговорить.

Через пятнадцать минут Котяныч заглянул в зал, и мы вместе вышли на крылечко. Оказывается, пока наша компания пила водку, наступила ночь, пошел снег, и мой «Форд», притихший возле «Универсама», стал похож на сугроб.

— Знаешь, что у нашего шефа есть дочка? — взял быка за рога Воронов.

— Откуда? Что, я всех дочек, что ли обязан знать?