Картонный попаданец (СИ)

- Еще немного! - подбодрил всех Серафим, остановившись у камня.

На камне маркером было написано: "Базар. Лучшие специи и табак у Геры! Добро пожаловать!".

Стрелочка смотрела на северо-восток, если представить идеальный сферический камень кубом. На сфере же стрелка смотрелась опоясывающим ремнем с непонятной бляхой. Но Сима, что видимо ту уже проходил, направление выбрал тут же, без сомнений.

- Что за Гера? - спросил Серый.

- Лавку держит! Огонь лавка! - Поль поднял большой палец вверх.

- Золотой мужик?

- Куда там золотой! Серебряная!

- Так это баба?

- Сам ты баба! - рыкнула вдруг Ариель.

- Виноват! Ляпнул лишнего, - идиотской улыбкой ощерился Серый. Женщин в этом мире он еще не встречал. И гном-баба, что идет в паре метров и ковыряется в носу палкой, не считается.

- Фрфрфррффр! - громко высморкалась Ариель, и в ту же секунду небеса трахнули. Молнии странными спиралевидными крючками разукрасили небо, отчего небо болезненно содрогнулось, дернулось и затем полилось.

Огромные холодные капли стучали по затылку, картонке, коротконогому скакуну и пилоту с гром-бабой. Не стучали они только по мелкому Йешке, что спрятался за пазухой у Сергея и тихонечко выл от испуга, отчего Сергей подвывал от испуга своего. Чем черт не шутит, и вдруг этот мелкий зверь сейчас трансформируется и разорвет и Серегу на части, и жалкую тонкую кофту, что понемногу стала тяжелеть и набираться воды.

Надо было остаться в корабле, переждать, но гонка, спешка, преследователи, для которых вода - родная стихия, и которые могли нагнать, достать, цапнуть в любую минуту, не оставляли шанса для привала. Иногда ветер приносил издалека вперемешку с воем и свистом клацанье голодных жвал и шуршание хитиновых панцирей. Твари не отстанут, твари будут идти по следам, на запах, как охотничьи псы, как таксы, терьеры, гопники с Сельмаша и прочие охочие до погони звери. Да и рынок открывался раз в неделю на пару часов, а значит, опаздывать было просто нельзя, преступно, неразумно! Иначе придется тут куковать многие дни напролет...

Небеса все ревели и грохотали. То тут, то там горизонт перечерчивали косые молнии-параболы, молнии-гиперболы, одна экспонента и синус двойного угла. Привычных обычному миру ломаных, кривых стрел тут не было. С севера дул холодный ветер, забирался под одежду, кусал, щекотал, раздражал, прилипал к лицу, трепал щеки, больно был по глазам. Пыль под ногами, что охотно, голодно впитывала тонны воды в первые минуты, сейчас насытилась, напиталась и уже не принимала лишнюю жидкость, отчего с бешеной скоростью начали появляться огромные лужи, небольшие озера и мелкие пруды. Ветер гнал рябь по водной глади, ботинки и копыта хлюпали по жиже, тонули в трясине, кто-то, то и дело, проваливался в ямы и мелкие зыбучие норы. Того самого Дина Винчестера несли над головой, прикрыв плащами и накидками, чтобы не растаял. Еще набухнет картонка, станет громадной и неповоротливой, придется ждать, когда высохнет. А это означало потерять драгоценное время, опоздать, проворонить шанс, возможность, предназначение.

- Лодку бы, - промычал Сергей, стряхивая с бровей капли.

- Катер бы, - ответил угрюмо Поляк.

- Зонт бы, - пискнул тот самый Дин.

- Сапоги бы.

- Заброды бы.

- Базар на горизонте! - вдруг взвизгнул Поль, ткнув копытцем вперед, где что-то огромное, тюкоподобное, тяжело тянулось к скалам.

- Караванщики прут?

- Они самые! - хлопнул в ладоши конь. - Добрались почти! Ура!

- Чего же они там навьючили, что так повозку качает?

И все тут же присмотрелись: огромная, шарообразная повозка качалась из стороны в сторону, почти заваливалась, но в ту же секунду выравнивалась и кренилась в противоположном направлении.

Сергею это показалось схожим с передвижением огромного толстого человека, что грузно, тяжело переваливается с ноги на ногу, пишет восьмерки жирными ногами в неудобных туфлях и натужно хрипит, сопит и хрюкает от усталости.

- Водить не умеет, - резюмировал коняшка. - Потопит скоро товар, потопит. С таким вождением нечего набивать так кузов повозки! Как они права получают! Понакупают и гоняют!

Блеснула молния, потом еще и еще.

- Мужик, так это не повозка! - замер на месте Серафим, стоило двум длинным жгутам-усикам выстрелить из повозки, а длинной склизкой голове выползти из раковины. Из раковины огромной, просто гигантской улитки.

- На базар едет, говоришь? Повозка перегруженная, эксперт пустынь ты наш, - вдруг присел на корточки Сима, стараясь слиться с грязью под ногами.

Все тут же сделали то же самое.

- Чего-то я не вижу там наездника, - осторожно прошептал конь. - Дикая улитка, пацаны, дикая.

Небеса вспыхнули снова. Улитка-переросток, покрытая наростами и налетом, сейчас замерла посреди пустыни, раззявила пасть, вытянула свои рога и ловила капли дождя, утробно мыча. Из ее головы, почти возле панциря торчало древко копья.

- Мамочки! Что же это за тварь такая? - мордой в грязь улегся Серый.

- Сами не знаем, - с ужасом в голосе ответил Поляк.