Кащенко

Яркий портрет этого места оставил нам генерал Н. Н. Раевский: «Ставрополь — уездный город, на высоком и приятном месте и лучшем для здоровья жителей всей Кавказской губернии. В нем нашел я каменные казенные и купеческие дома, сады плодовитые и немалое число обывателей, словом, преобразованный край, в который едущего ничего, кроме отдаленности, страшить не должно».

В городе периодически показывал премьеры местный театр, работали различные научные общества, выходили собственные периодические издания — «Ставропольские губернские ведомости» и другие, более мелкие. Каждый год открывали двери для новых учеников классические гимназии, как мужская, так и женская, именуемая училищем Святой Александры. Торжественно открытое в 1849 году в присутствии кавказского наместника святейшего князя М. С. Воронцова, это заведение вошло в историю, став первой ласточкой официального женского образования на Кавказе. В 1862 году местный купец Л. Е. Павлов построил для учениц прекрасное трехэтажное здание, которое сохранилось до наших дней. За год до приезда Кащенко, в 1880 году, училище переименовали в Ставропольскую женскую гимназию.

Помимо классических гимназий в городе было множество других школ и училищ, например Армянское. Отдельно существовало Общество для содействия распространению народного образования. Охотно занимались в Ставрополе искусством в специальном «Кружке любителей изящных искусств» и местном отделении Русского музыкального общества. Неудивительно, что город в разные годы охотно посещали известные люди, среди которых А. В. Суворов, А. С. Грибоедов, А. С. Пушкин, Н. Н. Раевский, Н. И. Пирогов.

Интерес к Ставрополю немного поутих после строительства Ростовско-Владикавказской железной дороги, которую пустили в обход этих мест, но город продолжал оставаться притягательным для многих благодаря своему красивому ландшафту и мягкому климату. Для многих, но не для нашего героя. Первыми, с чем он столкнулся по приезде на этот «курорт», стали серьезные материальные проблемы. Никак не получалось найти работу. Все хорошие оценки и знания, полученные за годы обучения в Московском университете, ничего не стоили без диплома. Кащенко вообще не имел права заниматься врачебной деятельностью, а зарабатывать нужно было много и срочно, поскольку молодая жена находилась в интересном положении. Первый сын супругов Борис родился в декабре того же несчастливого 1881 года. Можно только представить, какие душевные муки и угрызения совести испытывал Петр Петрович, вынужденный просить деньги на еду у матери, получающей скудное вдовье пособие.

Стоит отметить, что небольшое пособие полагалось и ему самому. Как ни странно, в дореволюционной России ссыльным платили. В книге А. И. Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ» говорится: «Кроме того, платило царское государство своему политическому врагу в ссылке: 12 рублей в месяц кормежных и 22 рубля в год одежных». Лепешинский пишет, что и Ленин в шушинской ссылке получал (не отказывался) 12 рублей в месяц, а сам Лепешинский — 16 рублей, ибо был не просто ссыльный, но ссыльный чиновник. Ф. Кон уверяет нас теперь, что этих денег было крайне мало. Однако известно, что сибирские цены были в 2–3 раза ниже российских, и потому казенное содержание ссыльного было даже избыточным. Мартов же пишет, что он «за 5 рублей в месяц получал от хозяина квартиру с полным столом, а остальные деньги тратил на книги и откладывал на побег».

Правда, в документе «Устав о ссыльных» 1909 года цифры гораздо ниже, чем у Солженицына, но все равно речь о выплатах идет, причем независимо от статьи. Также все ссыльные на некоторое время освобождались от налогов: «Относительно обложения ссыльнопоселенцев податями и повинностями соблюдаются следующие правила: поселенцы в первые три года по водворении освобождаются от всяких податей, а затем облагаются сбором по пятнадцати копеек с души в год собственно для составления экономическаго капитала ссыльных; в течение первых десяти лет по водворении ссыльно-поселенцы освобождаются также от земских и общественных повинностей».

Сохранилась точная сумма ссыльного пособия нашего героя — 5 рублей 70 копеек. Это было крайне мало, меньше даже мизерного жалованья прислуги. Кормить на такие деньги семью не представлялось возможным, особенно учитывая беременную жену и будущего ребенка. Ситуация действительно оказалась тяжелой, и усугубляло ее то, что Кащенко попал в нее исключительно собственными стараниями.

Единственной моральной поддержкой Петра Петровича в тот момент стала жена Вера, сочувствующая революционным идеям. Она безусловно поддерживала мужа. У матери, которая вкладывала все силы в образование своих детей, его поступки, приведшие к краху, вряд ли нашли бы понимание. Тем более что она сама рассчитывала на помощь сына.