Кастручча [= Дневники королевы Оливии]

Луи. И вот. Использовали ее авторитет. Для запрещения естественных человеческих чувств. Противозаконно все: возмущение, протест, творческие волнения, а заодно неисчислимая толпа радостей жизни! И результат страшен. Заболевания самые причудливые, вспышки подавленных эмоций. Кастручча гуляет по стране! И вместе с тем — стыд за свои болезни, боязнь их обнаружить… Как жить, Дидель! Моя специальность заключается в поисках истины. Полжизни потратил на то, чтобы ее найти, полжизни на то, чтоб о ней молчать. А эта истина… (Пьяно притянул к себе Диделя.) Только тебе скажу: истина эта (огляделся, показал пальцем на Понтуса)… у него в боковом кармане.

Дидель. Какая истина? Почему в кармане! Не понял вас!

Луи. Я пьяный.

Дидель. Вы не так много выпили, нельзя распускаться! Почему вы показали на Понтуса?

Луи. Куда хочу, туда и показываю. Я свободный человек. Но дорого бы я дал, чтобы прочитать дневники прелестной девушки!

Дидель. Что вы болтаете, дневники Королевы продаются в любом табачном киоске!

Луи. Не те, что продаются! А те, что не продаются! Вот что хотелось бы… (Начал рвать на себе рубаху, но так же внезапно перестал.) Не пугайтесь, я не болен… Единственный. Последний. Все понимающий человек. Самоизоляция. Самоуничтожение. Интеллигентные люди погибают интеллигентно. Они спиваются.

Он побрел в угол комнаты и лег на пол, свернувшись и подложив под голову ладошки. Дидель остался один среди людей, словно бы неживых. Подошел к Марте, пригнулся, вгляделся.

Дидель. Марта…

Не отвечает.

Послушайте, Дагни…

И та не пошевелилась.

Понтус! (Схватил за плечи, стал трясти его.)

Член парламента был странно задумчив и вял.

(Высунулся в окно, закричал.) Господа! Кто-нибудь зайдите на минутку! Дамы, господа! Прошу вас ненадолго!

Никто не откликнулся.

Я знаю, что вы дома! Вы же слышите меня, господа, тут нужна помощь! Эй, вон там! Вы только что захлопнули ставни, я видел! Ничего, сейчас я кого-нибудь… Не может быть, чтобы никого не было!

Он выбежал из дома. Слышен его голос: «Друзья! Дамы и господа! Имейте совесть! Вы дома. Послушайте, смешно же!..» Голос его отдалялся. В комнате тем временем началось утомленное больное шевеление. Первым поднялся Понтус, стал подбирать оброненные фотографии. Затем растолкал неприлично спящего на полу научного сотрудника.

Понтус. Опять нализался?

Луи. Перебрал…

Понтус. На воздух, на воздух. Протрезвитесь.

Тот побрел.

(Марте.) Поднимайтесь.

Марта. Прошу прощения…

Понтус. Дети ждут. Домой, домой.

Марта. Дети, дети. Совсем забросила…

Понтус. Накуролесили тут. Все накуролесили. (Выпроводил и ее. Подошел к дочери, постоял над ней, жалея, решил потревожить.)

Дагни. Что такое? Что такое…

Понтус. Оденьтесь.

Дагни (вспомнила, как о скучном, обыденном). А… где туфли?

Понтус. Вот туфли.

Дагни. Где кольцо? Было кольцо.

Понтус. Припомните, кому вы его подарили?

Дагни. Золотое кольцо.

Понтус. Диделю вы его подарили.

Дагни. И он взял? Ну, люди. Умеют пользоваться. Чтоб сегодня же вернул.

Понтус. И главное, как назло, все это было у него на глазах. Кто он такой? Мы знаем? Где путешествовал? Почему уехал? Почему приехал? Воспользуется случаем — начнет шантажировать.

Дагни. Ради чего…

Понтус. Ради того, чтобы я за него вступился, хлопотал о смягчении наказания.

Дагни. Ну похлопочите.

Понтус.

 Я не могу себе этого позволить. Из-за того, что к нам похаживает Луи, считается, что я попал под влияние интеллигенции.

Дагни. Вы же с Диделем были друзья, неужели он станет!..

Понтус. Да, как мало вы знаете людей.

Дидель вернулся.

Дидель. А я испугался.

Понтус. А чего пугаться?

Дидель. Значит, все обошлось?

Понтус. А что обошлось?

Дидель. Ну, то, что с вами было.

Понтус. Ах, это… Перепады давления. Перемена погоды.

Дидель. Понтус. Я хочу вас спросить.

Понтус. Потом, потом.

Дидель. Нет, друг мой, вы мне ответите.

Понтус. Сейчас не время, все устали.