Катарсис

Техник таки сумел подключиться к камере загадочного игрока (после того, как он ее включил). Сотрудники теперь видели (как бы глазами игрока), как он пробирается к зданию на краю площади, поднимается по лестнице (изображение с камеры запрыгало вверх-вниз) и подходит к окну с видом на рынок. Все улицы, ведущие на площадь, были перегорожены наспех сооруженными баррикадами. Над городом клубились черные непроницаемые тучи и сверкали частые молнии. Игрок посмотрел вниз на игроков и НПС, сотнями скопившихся на огороженном пространстве.

— Посмотрите на них! И это только второй день игры! — сказал кто-то вполголоса, но в тишине зала его услышали все без исключения.

Затем раздался глухой гул, перекрывший шум идущего в Лаксе дождя.

Вид безумной толпы зомби, несшейся вниз по одной из улиц, заставил многих вскрикнуть от ужаса. Толпа была такой плотной, что стала как бы безликой: это были не отдельные существа, а единое, жаждавшее крови и разрушений чудовище.

— Что это?! — воскликнула Клэр, но никто ей не ответил: все были поглощены тем, что происходило на экране.

Камера показала панораму площади, и стало видно, как толпы нежити штурмуют защитные валы на каждой из четырех улиц. Дерево самодельных конструкций заскрипело и затрещало, некоторые игроки и НПС потеряли равновесие и упали прямо в гущу зомби.

В фокусе камеры появились руки игрока, совершавшие странные пассы, и стало слышно, как он бормочет нечленораздельные слова. Темная энергия, сгустившись в его руках, стрелами полетела вниз по направлению к атаковывавшим. Защитные конструкции вздрогнули от мощных взрывов, куски дерева и металла полетели в разные стороны.

— Это что же он сделал? Он все взорвал?! — послышался чей-то потрясенный голос.

Роберт стоял с полуоткрытым ртом, не сводя глаз с экрана. Его рука застыла ровно посередине между ртом и пакетом с попкорном.

Баррикады рухнули одна за другой. Зомби ворвались на площадь. У игроков и НПС не было никаких шансов против бесновавшейся орды нежити. Тот, кто пытался бежать, быстро понял, что бежать некуда и спасенья нет.

Из разорванных цифровых тел летели внутренние органы и клочья мяса, в воздухе повис кровавый туман. Вопли боли и ужаса понеслись к небесам, кровь окрасила булыжник мостовой.

Некоторые сотрудники, бормоча извинения, бросились вон из аппаратной: их организмы были не в состоянии выдержать жуткое зрелище, разворачивавшееся на экране.

Камера не двигалась. Слышно было дыхание игрока, удивительно ровное и спокойное на фоне происходившего.