Католицизм. Хрестоматия по предмету «Сравнительное богословие»

77. Развитие экклезиологии общения и богословия надежды, печаль об участи младенцев, раскрытие библейской истины о божественном милосердии и осознание особенного действия Духа Святого в жизни каждого «ведомым Богу образом» (Gaudium et spes 22) – все эти особенно характеризующие современность факторы также говорят о необходимости новой контекстуализации рассматриваемой тематики. Так, промыслительность исторической ситуации раскрывается в возможности по-новому осмыслить содержание обсуждаемой нами темы. Вспомоществуемая Духом Святым в своем внимании к современному миру, Церковь делается способной углублять свое понимание Откровения Божия, раскрывая, таким образом, новые измерения проблематики.

78. Наше размышление должно вдохновляться надеждой. С этой обновленной надеждой о мире отвечает Церковь на знамения времени в наши дни, на вопрос о некрещеных младенцах[756]. В согласии со словами Апостола Петра, призывающего нас дать ответ в нашем уповании (ср. Пет. 3, 15), вероучительный авторитет Церкви постепенно раскрывал вопрос о возможности спасения некрещеных младенцев на протяжении последних пятидесяти лет. Навстречу этой же логике раскрывалось и сознание верных (sensus fi

delium).

Литургическая жизнь христианской Церкви является непрестанным свидетельством победы Христа над грехом и смертью [757], бесконечного милосердия Божия и исполненного любви общения святых на небесах. Это вдохновляет наше упование, день за днем обновляемое в литургии, упование, которое нуждается в объяснении и провозвестии. Опыт этого упования служит основой для нашего размышления.

79. Прежде всего, следует признать, что Церковь не обладает знанием относительно спасения некрещеных младенцев. Празднуя память невинно убиенных Вифлеемских Младенцев, Церковь осознает, что участь других некрещеных младенцев не была ей открыта.

Учение и суждение Церкви может строиться только на том, что было предметом Откровения. И именно знание Церкви о Боге, о Церкви и о Христе, является залогом нашего упования. Оно, в свою очередь, нуждается в объяснении.

3.2 Человеколюбивое милосердие Божие

80. «Бог – богат милостью», – пишет Апостол Павел (ср. Эф. 2, 4)[758]. Православная литургия непрестанно напоминает об этом, именуя Бога Человеколюбцем[759]. Откровенный Духом Святым замысел человеколюбия Божия превосходит все наши представления. «Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его», – говорит Апостол (1 Кор. 2, 9-10; Павел цитирует пророка Исайю (Ис. 64, 4). Обращенные к любящим Бога слова Апостола Павла, несомненно, адресованы благочестивым родителям и всем, скорбящим об участи некрещеных младенцев.

81. Библейское слово о милосердии и человеколюбии Бога говорит о следующем: а) Благодать Божия достигает каждого человека, и Его промысел объемлет всех. Второй Ватиканский Собор учит, что Бог не лишает «необходимой помощи ко спасению» тех, кто без вины еще не достигли ясного знания о Боге, но, с помощью благодати, «стремятся жить праведно». Бог просвещает всякого человека, для «обретения жизни» (ср. Lumen gentium 16). Собор вновь и вновь говорит о «невидимом деле» благодати в сердце каждого человека доброй воли (Gaudium et spes 22). Эти слова, конечно же, применимы к тем, кто, достигнув сознательного возраста, способен к принятию ответственных решений, но едва ли затрагивают младенцев.

Отдельные слова Собора имеют поистине универсальное значение: «Ибо Христос умер за всех, и едино конечное призвание человека – призвание к Богу [cumque vocatio hominis ultima revera una sit, scilicet divina], мы исповедуем, что ведомым Богу образом, Дух Святой подает каждому возможность приобщения к пасхальной тайне» (Gaudium et spes

22). Это глубочайшее по своему смыслу утверждение Второго Ватиканского Собора приближает нас к тайне любви Пресвятой Троицы, в которой божественный замысел несравненно превосходит человеческое понимание.

82. Бог не требует невозможного[760]. Его сила не огранивается таинствами. «Бог не ограничивает Свою силу таинствами и может даровать действие таинства без его совершения»[761]. Бог способен даровать благодать Крещения без совершения таинства. Об этом следует помнить, особенно, если совершение Крещения оказалось невозможным.

Абсолютно необходимым является для спасения человечества не таинство как таковое, но Первоначальное Таинство (нем. Ursakrament) – Христос. Только Христом нам даруется приходящее через Церковь спасение[762].