Каверин

Казалось бы, волшебное заклинание могло быть проще и конкретнее, но Каверину необходимо было вернуть из глубин памяти и донести до своего взрослого читателя поистине волшебную вязь и завораживающий ритм поэзии Велимира Хлебникова, чтобы вновь «возвратить время». Старый Волшебник не случайно говорит Сыну Стекольщика, что это заклинание «некогда подарил ему нищий поэт, искренний и потому великий… Как никто другой, он умел вдохнуть жизнь в мертвое слово. А ведь слово и жизнь человека — родные братья и даже, я бы сказал, близнецы. Вот почему я уверен в том, что его стихи, возвращавшие жизнь слову, могут вернуть жизнь и человеку, в особенности если за него хлопочут целых два поколения волшебников».

Выдающийся писатель без комментариев и назиданий, очень естественно и просто вписывает поистине золотыми буквами в свою современную сказку строки, что звучали для его поколения (да и для следующих) как некая ворожба у «зеркала природы», отражающего наш внутренний мир в его подлинности…

И слова, сказанные Старым Волшебником, звучат мыслью и чувством самого Вениамина Каверина.

В исследовании О. Новиковой и Вл. Новикова читаем: «Немухин выстраивался постепенно. Первая по времени написания сказка „Песочные часы“ отличается несколько обузданной фантазией и буднично-житейского и романтико-фантастического аспектов в сознании современного человека… сохраняет равновесие между рациональной воспитательной установкой и ее гротескной художественной интерпретацией… Вообще „детское“ и „взрослое“ начала образуют в глубине каверинского сказочного мира напряженную параллель, которая никогда не выходит наружу, но постоянно дает дополнительные художественные токи».

Здесь уместно было бы, наверное, вспомнить творчество В. Одоевского, а также А. Вельтмана, А. Бестужева, А. Погорельского, Н. Павлова, высоко ценимых Вениамином Кавериным и не оцененных до сей поры писателей, в немалой степени занятых в своем творчестве этой «напряженной параллелью». Можно упомянуть и более поздние по времени создания, сказки Евгения Салиаса — писателя значительно более «среднего» по сравнению с названными, работавшего по несколько иным законам, продиктованным своим временем, но, несомненно, унаследовавшего некоторые черты своих предшественников.

Произведения Вениамина Каверина, написанные в русле этого жанра (не столько сказочного, сколько романтико-мистического, фантастического, но с непременными волшебными «вкраплениями»), естественным образом соединяются с достижениями в этой области мировой культуры, создавая — что особенно важно! — единый контекст. И именно благодаря этому возникает слияние «детского» и «взрослого» восприятия: летающий Леня Караскин становится летчиком, Таня учится скрипичному мастерству у Феи Музыки, создавшей не слышимый никем оркестр из Зеленых Попугаев-неразлучников, Краешка Голубого Неба, Кремовой Шляпы, Черного Фрака, Дымчато-розового Пуделя с Белым Мячом во рту, Желтого Плаката и Огнетушителя, в момент, когда завистливый директор музыкальной школы задумал опозорить ее на Новогоднем концерте, принимает предложение Петьки обратиться к кузнецу Ивану Гильдебранду, чтобы он выковал голоса для ее оркестрантов, потому что каждый цвет обладает своим музыкальным звучанием. И вполне естественно, что ее ученица становится известной скрипачкой. Петька работает на судостроительном заводе, Таня излечивает от смертельной болезни своего отца, архитектора и художника, раздобыв для него живую воду… Но главное чудо — вовсе не в этой воде, изготовленной Лекарем-Аптекарем, а в том, что осознал Николай Андреевич, работая над «Портретом жены художника»: «Чтобы закончить „Портрет жены художника“… нужно было только несколько дней. И оказалось, что именно эти несколько дней прожить совсем нелегко. Но он старался, а ведь когда очень стараешься, даже невозможное становится возможным. Он работал, а когда работаешь, некогда умирать, потому что, чтобы умереть, тоже нужно время» (выделено мной. — Н. С.).

Достигнуть можно всего, если ты наделен большим сердцем и желанием приносить людям добро, жертвуя своими собственными интересами. И никогда не забывать о том, что, если постоянно работать, на смерть просто не будет времени…

Вот тот важнейший нравственный закон, который Вениамин Александрович Каверин адресовал нескольким поколениям своих читателей. Пусть те, кто моложе, не сразу поймут. Пусть запомнят — и когда-нибудь это станет для них путеводной звездой: невозможное превращается в возможное, когда вкладываешь все силы души в достижение своей цели…