Кавказский фронт Первой мировой войны

Вследствие таких противоречивых сведений о противнике 16 декабря была выслана из Мерденека на Агундир разведка: две стрелковых роты и полусотня казаков, которые 16 декабря в 8 часов столкнулись с турками в 6 км к югу от Мерденека и под их натиском начали отходить. Показания бежавшего из плена стрелка подтвердили наличие на Агундирском направлении значительных сил турок, которые с утра 16 декабря повели наступление на Мерденек. В связи с этим Габаев приказал 10-му полку перейти во встречное наступление. Отряду Истомина было приказано к 10 часам сосредоточиться в Салут, что он после неоднократных приказаний неохотно выполнил¹.

К полудню 16 декабря 10-й полк наступал по высотам вправо и влево от шоссе, имея за правым флангом в резерве один батальон, У Охчи находился 12-й полк без одной роты, быв-

' То обстоятельство, что во главе объединенного отряда стоял Габаев, Истомин старался скрыть в своих донесениях, где он но-нрежнему именовал себя начальником Ольтинского отряда, якобы отдававшим приказания прибывшему Габаеву.

шей в прикрытии к артиллерии. Особенно ожесточенный характер носил бой на правом фланге колонны Габаева, где турки стремились захватить высоты к юго-западу от Мерденека.

Положение на этом горном участке было спасено командиром роты 10-го полка, который со своей ротой внезапно вышел туркам во фланг и тыл. В связи с этим батальон, бывший в резерве, перейдя в наступление, охватил фланг наступавших турок.

Около 14 часов турки перешли к обороне, а Габаев, введя в бой 12-й Кавказский стрелковый полк, перешел в общее наступление и к 16 часам отбросил турок на Агундир. Нанесенное туркам поражение было настолько серьезным, что они уже не возобновляли своих наступательных попыток на этом направлении, что позволило Истомину впоследствии свободно развивать свои операции на Ардаган, лишь наблюдая за турецким заслоном у перевала Агундир.

Русские при наступлении потеряли до 300 человек убитых и раненых; турки оставили на поле боя одними убитыми до 900 человек.

16 декабря в 17 часов Габаев через коменданта Карса получил от Мышлаевского приказание «ввиду событий передних дней» немедленно возвратиться с бригадой, батареей и сотней (кроме 9-го Кавказского стрелкового полка с батареей) в Каре. «Истомину прикрывать путь на Ардаган»¹

.

К 17 декабря в 5 часов части 3-й Кавказской стрелковой бригады сосредоточились в Демур-капу.

Что касается действий Истомина 16 декабря при наступлении турок на Мерденек, то он в связи с указаниями Габаева отвел Ольтинский отряд из Демур-капу в Салут, где и находился во время боя, даже не поддержав маневра Габаева своей артиллерией. Лишь когда успех явно склонился на сторону последнего, Истомин выслал для развития успеха два батальона с шестью орудиями, подошедшие к месту боя, когда Габаев уже перешел к преследованию.

Днем 16 декабря Истомин со стороны Ардагана слышал канонаду, но о занятии этого пункта турками не знал, почему и запрашивал у Берхмана указаний — держаться ли после ухода Габаева в Мерденеке и преследовать отступивших турок, или же идти на выручку Ардагана. Вследствие такой неясной об

стаиовки бригада Габаева задержалась в Демур-капу до утра 17 декабря, а затем, оставив 9-й Кавказский стрелковый полк в распоряжении Истомина, выступила в Каре.

X. Решение Мышлаевского в связи с обстановкой,

сложившейся к 14 декабря 1914 года

В ночь на 14 декабря начальник штаба 29-й турецкой пехотной дивизии, поднявшись на хребет Чамурлы-дагдля разведки и организации обороны на этом участке фронта, был ранен и взят в плен русскими разведчиками. Турецкий приказ, захваченный у этого пленного офицера и раскрывавший план операции «Сарыкамыш», произвел на русское командование «жуткое впечатление». По мнению Мышлаевского «со всей очевидностью этот план был близок к осуществлению, и на удержание Сарыкамыша надежды было мало». Это паническое настроение Мышлаевского усугублялось еще тем обстоятельством, что турецкие кавалерийские разъезды 10-го корпуса 13 декабря подорвали железнодорожный пугь у Ново-Селима и Дивика, захватив там санитарный поезд. Таким образом, прямая железнодорожная связь Сарыкамышского отряда с крепостью Каре была прервана. Вследствие этого Мышлаевский утром 14 декабря собрал в Меджингерте совещание из высших начальствующих лиц для обсуждения создавшегося положения в связи с «наступающей катастрофой для Кавказской армии».

На означенном совещании Мышлаевский намечал в течение 15 декабря разбить турок у Сарыкамыша, а 16 декабря начать отход по шоссе в направлении к крепости Каре. Если бы этот маневр не удался, то Мышлаевский имел в виду другой план, который он изложил в особой директиве. Оба командира корпуса, бывшие на совещании, не согласились с планами Мышлаевского.

Сущность директивы, носившей эскизный характер и не подписанной Мышлаевским, сводилась к следующим неофор-

80